Город Звёзд

– Так вот зачем вы здес’? Вы…хотите освободит’ Богов? – Посланник рассмеялся, увидев выражение их лиц. – Вы. Хотите. Освободит’. Богов, – он проговаривал каждое слово, не в силах унять смех, больше похожий на собачий лай. – Ничтожная сучка! Мои мотивы выше твоего понимания! Ты не знаеш’ о чем говоришь, и ради чего все это делается. Богов нел’зя освобождать!

Посланник вдруг посерьезнел и кивнул своему соратнику:

– Убит’ их.

Мхаграй бросился на Машу, занеся свой меч за спину ниже пояса. Острие касалось снега, оставляя за собой ровную тонкую полосу. Девушка встала к нему лицом, выставив левую ногу вперед. Она знала этот удар. Мощный, вероломный, непредсказуемый, он рассекал противника сверху вниз, от горла до живота, так, что куски тела медленно разваливались в разные стороны, орошая все вокруг фонтанами крови из перебитых артерий. Этот удар невозможно было отразить. От него нельзя было уклониться. Атакующий прекрасно контролировал движение, как своего оружия, так и противника. Смерть была быстрой и мучительной, ведь жертва продолжала жить, даже развалившись на части.

И Маша знала, как ему противостоять.

В сокрытом монастырском дворике, высоко в горах над Небославлем, Суйдей рассказывал своей ученице о междоусобице, разразившейся между мхаграями несколько веков назад. В то время полегло множество членов ордена, пока не появился Посланник. Он положил конец распрям и укрепил основы братства, сделав его иерархию абсолютной и неоспоримой. Но до тех пор, пока пламя войны еще терзало орден, молодые мхаграи погибали в битвах с более опытными братьями, будучи сраженными одним единственным ударом. Ударом, который невозможно было отразить.

Баг’шан указал Мане место в противоположном конце дворика, под цветущей рябиной. Девочка привычно встала в свою излюбленную боевую стойку, поместив ноги на уровне плеч. В такой позе она стояла крепко и уверенно, словно слившись с землей. Суйдей лишь ухмыльнулся и вдруг бросился к ней с другого конца двора. Его деревянный тренировочный меч ушел недалеко за спину, ниже пояса, едва касаясь острием земли. Маня навсегда запомнила ту ровную тонкую полосу, что расчертила рыхлую землю дворика на две ровные половины.

Суйдей приближался столь стремительно, что времени на раздумья не оставалось. Испуганно сжав рукоять меча, Маня приготовилась отразить удар. Она контролировала клинок учителя, впившись в него взглядом. Еще мгновение, и деревяшки столкнутся в разрушительном ударе. Почти наверняка, ее меч треснет, и она получит по лбу. Ведь Суйдей намного сильнее ее самой. Почти наверняка, ей придется до самой ночи блевать в умывальне с легким сотрясением мозга. Но она должна принять этот удар, чтобы доказать баг’шану, что следила за этой атакой до последнего и прекрасно контролировала его меч. Ха! Как можно не отразить такой простой удар?

Но случилось то, чего она никак не могла предвидеть. Руки девочки инстинктивно пошли вперед, наперерез мечу Суйдея, когда он в неожиданном прыжке чуть в сторону, обернулся вокруг себя и ударил ее по шее.

Когда Маня очнулась, баг’шан объяснил, что едва задел ее. В противном случае даже тупой деревянный меч мог пробить девочку до самой грудной клетки. Но место удара страшно жгло, будто к нему приложили раскаленный прут. Слезы сами катились из глаз, а Суйдей лишь смеялся над ней. Гневно сдвинув брови, Маня поднялась с земли и выкрикнула:

– Научи меня баг’шан! Как противостоять этой проклятой атаке?

Суйдей, закончив смеяться, почесал подбородок и ответил:

– Лучшая атака – это нападение, соплячка. Ты была мертва ровно с той секунды, как встала в эту стойку. Займи свое место, и мы продолжим…

Он приближался к нужной точке.

Три шага. Два. Один.

Маша бросилась вперед, ослепленная кружащейся в воздухе снежной пылью. Но зрение ей было и не нужно. Она точно знала, сколько сделать шагов, чтобы расстроить смертельную атаку противника и атаковать самой.

Ее меч опустился к земле и ушел за спину. Даже не видя лица противника, она чувствовала его удивление. Чувствовала, как ее меч оставляет за собой полосу на снегу. Этот удар знали немногие из мхаграев, ведь Посланник лично обучал ему лишь избранных из членов братства. Вождь не хотел повторения той междоусобицы, когда молодняк косили как клопов. Еще меньше знали, как ему противостоять.

Три шага. Два. Один.

Прыжок.

Маша стремительно и грациозно обернулась вокруг себя. Ее катана вгрызлась в шею противника, разрубив глотку, ребра, легкие, желудок и кишки, выйдя из противоположной стороны тела в районе живота.

Мхаграй по инерции продолжил движение вперед, но уже по частям. Он развалился на две половины, упав посреди площадки, фонтанируя кровью на белоснежную брусчатку. Маша стояла там же, где и приземлилась, тяжело дыша, сжимая дрожащей рукой рукоять катаны. Капельки крови стекали по лезвию, собираясь в маленькую лужицу у ног девушки. Ее взгляд был направлен на едва различимые среди тумана горные вершины, но она не видела их. Пред взором стоял маленький монастырский дворик и смеющийся Суйдей. Он продолжал учить ее даже после смерти. Маша улыбнулась.