Городок мой, Сиривада

Бхутапати — не настоящее имя ее мужа, его звали Ченнараюду. Он был санитарным инспектором сиривадского муниципалитета. Все городские уборщики мусора находились в его ведении. Подчиненные санитарного инспектора, грязные с головы до ног, походили на кочегаров или на чернолицых демонов — бхутов, и поэтому Чирандживи именовал мужа Дзаладзаммы Бхутапати — Повелитель демонов. У повелителя злых духов неизбежно должен быть помощник — Брингирити[37]. И он у него был. Семидесятипятилетний толстяк — широченный, как большая корзина. Его штаны и пиджак цвета хаки лоснились от долгой носки, как кожаные. На голове — огромный тюрбан, сползающий до самых бровей. Брингирити являлся в дом Бхутапати ежедневно к восьми часам утра, уже совершив обход улиц Сиривады. К этому времени Бхутапати успевал встать, отправить естественные надобности, принять ванну и поджидал Брингирити у своего дома.

— Ну, — спрашивал он, — вычищена ли сточная канава на улице Бондили?

— Да, ваша честь. Синигаду и Енкатесу только этим занимаются.

— А мусорные кучи у рынка убраны?

— У нас ведь только одна телега, поэтому дня четыре понадобится.

— А мусор у школы?

— Все как зеркало блестит, ваша честь!

Бхутапати вопрошал своего помощника, как император на аудиенции: «Счастливы и благополучны ли мои подданные?» В ответах Брингирити звучала твердая уверенность: «Конечно, а как же может быть иначе? Подданные в ваших владениях всегда счастливы и благополучны!»

Затем Бхутапати сам отправлялся производить досмотр владений, оставляя Брингирити сторожем своего «императорского» дворца.

Однако Бхутапати не проверял, вывезены ли мусорные кучи у рынка и вычищены ли сточные канавы. Основным объектом его ежедневной ревизии были рестораны, а целью — определение вкусовых качеств блюд. Он врывался в ресторан как смерч и заявлял хозяину, что столы грязны и тарелки нечисты. Если столы и тарелки блестели чистотой, то он спрашивал, почему пища кладется не на пальмовые листья, а прямо на тарелки. Если и это требование выполнялось, Бхутапати находил беспорядок и грязь на кухне и заявлял, что пища приготовлена отвратительно. В общем, ягненок был всегда виноват, потому что волк жаждал его крови. Если Бхутапати хорошо угощали, то несколько дней он считал этот ресторан безупречным в санитарном состоянии, но, к сожалению, его точка зрения часто менялась.

Как уже было сказано, дом Бхутапати всегда находился на запоре. Когда уходил из дому хозяин, у дверей становился верный страж Брингирити. Никто не мог проникнуть в этот дом — двери не открылись бы даже перед подъехавшим на слоне во главе пышной процессии махараджей.

Дзаладзамма не могла сделать ни шагу за порог. Чирандживи читал когда-то сказку о волшебнике, который заключил возлюбленную в шкатулку и прятал ее в своих волосах. Жена Бхутапати содержалась в таком же строгом заключении. Бхутапати представлялся Чирандживи крокодилом, а Дзаладзамма — лотосом. Лотос — воплощение красоты жизни, а зачем он крокодилу? Чтобы сжевать. Много есть несправедливости в мире, и не всегда можно с ней бороться. Чирандживи был не в состоянии уничтожить эту несправедливость, которая совершалась прямо перед его глазами. И смех, и слезы! Сколько раз он стоял на своей веранде, прислонившись к деревянному столбику, и курил, а Дзаладзамма, сидя у окна кухни, не сводила с него взгляда своих блестящих черных глаз. Чирандживи хотелось смеяться при мысли о раздувающемся от спеси Бхутапати, который тратит столько сил, чтобы держать свою жену взаперти, а душа ее выпархивает из клетки! И ему хотелось плакать при мысли о юной женщине, запертой в этой клетке! И хотелось крикнуть: «О Дзаладзамма! Не тревожь меня своим взглядом, который жжет мою душу! Я не могу освободить тебя из клетки…» Он поспешно уходил в дом и рассматривал свое лицо в настенном зеркале: «Было бы на что смотреть! Лицо такое некрасивое…» Конечно, если его рассматривать со ста различных ракурсов, то с двух или трех оно может показаться красивым. Может быть, Дзаладзамме, глядящей на него из окна кухни, оно таким и представляется? Чирандживи отпустил бороду, которая его безобразила еще больше. Но тут в один прекрасный день явился Читтибабу и протянул ему монету в четверть рупии.

— Что это, Читтибабу?

— Сестра вам посылает, чтобы вы сходили в парикмахерскую и побрились, — с веселым блеском в глазах ответил мальчик. Надо сказать, что Бхутапати он терпеть не мог. А старшую сестру очень любил и охотно выполнял все ее поручения, особенно если он не только мог угодить Дзаладзамме, но при этом и досадить своему врагу — ее почтенному супругу.

Чирандживи и сам не заметил, как образ Дзаладзаммы вошел в его творения. В любом его рассказе появлялась героиня, похожая на Дзаладзамму. Почему бы это?

В этот день к десяти часам утра Чирандживи уже позавтракал и разлегся на скамье, собираясь обдумать сюжет рассказа. Но творчество, как и всякое доброе дело, встречает на своем пути тысячи препон. Не прошло и пяти минут, как Чирандживи вздрогнул и открыл глаза — заскрипела калитка, и во двор вошел Брингирити.