Городок мой, Сиривада

— Лето только началось, а жара-то какая. Простите, бабу, я не думал, что вы отдыхаете. Хотел посидеть в тени под деревом…

Хотя Брингирити помешал ему, Чирандживи, как всегда, ничего не имел против его прихода. Ведь Брингирити был «ходячей газетой» Сиривады. После обхода городских улиц, часам к восьми утра, «утренний выпуск» был уже готов у Брингирити, и Чирандживи всегда охотно его выслушивал.

— Садись, Буггая! Какие новости? — спросил он. Буггая было настоящее имя Брингирити.

Не было случая, чтобы когда-нибудь газета не вышла по причине отсутствия новостей. И Брингирити никогда не позволил бы себе сказать, что никаких новостей в городе нет.

— Грабят, бабу, — воскликнул он, — в городе грабители появились! Но какие-то странные грабители… Они не ограбили ни дом мэра, ни дом Нараянаппы! К бедному школьному учителю забрались! Вы знаете Рамаджоги, который на улице Старого караван-сарая живет?..

Этим ворам не позавидуешь, подумал Чирандживи.

— И что они украли? Сари! Одно только сари! А на вешалке было несколько…

Чирандживи приподнялся и сел на лавке.

— Воры бы все унесли, правда ведь, Буггая? Это, наверное, свои…

— Не знаю, бабу, не знаю! Бог ведает… Я только видел, как утром толпа собралась у дома учителя. Хозяйка, стоя на пороге, бранилась на чем свет стоит, проклинала вора на все лады. «Хавва, хавва![38] — кричала она. — Новешенькое сари, всего два раза стирано… А красивое какое — по красному полю цветы и листья. Дочка-то моя в нем как живой букет была. Это надо же, только через два года после свадьбы зять наконец подарил жене сари — так его стащили! Такой вор и на убийство решится! Но он себя обнаружит, непременно. Это же не деньги украли — их не опознать. Золотое украшение переплавить можно. А что делать с сари? Носить! И когда эта негодяйка появится на улице в краденом сари, тут-то я ей задам перцу! Увидит, каково иметь дело с Рамамани!» И жестикулирует перед толпой и так и эдак — ну, прямо как в кино! — закончил Брингирити свою самую сенсационную новость и перешел к другим сообщениям. Чирандживи услышал, как Гуравая из кофейной лавки «врезал» сборщику налогов городского управления, вступив с ним в спор о налогах на профессии. Затем он был информирован о конфликте между Андаламмой, женой младшего полицейского инспектора, и владельцем магазина одежды и тканей, который отказался отпустить ей в долг сари и тканей на пятьсот рупий. У Брингирити были и еще новости, которые он хотел довести до сведения Чирандживи, но поток его речи был прерван.

— Эй, Буггая, где ты там? Мне нужен душистый лист для карри! Принеси скорей!

Неизвестно, в самом ли деле Дзаладзамме так срочно нужно было заправить карри; ей всегда требовалось то или другое, когда она видела, что Брингирити задерживается во дворе у Чирандживи. Как только отбыл Брингирити, явился возбужденный Читтибабу. Он принес замечательную новость — Дзаладзамма печет лепешки из гороховой муки!

— Я съем четыре, а вам сколько принести? — спросил он.

— Нет, нет, нисколько… Я не люблю гороховых лепешек, — энергично запротестовал Чирандживи.

— Что же вы тогда любите? — изумленно спросил Читтибабу. Этот простодушный вопрос был ловушкой для Чирандживи. Он знал, что его ответ будет тотчас передан Дзаладзамме, и названное блюдо приготовят на следующий же день. А он не хотел зажигать пламя надежды в сердце Дзаладзаммы и поэтому непрестанно отказывался от угощения приготовленными ею лакомыми блюдами.

Отправив Читтибабу домой, Чирандживи снова разлегся на каменной скамье под буком, но через минуту опять услышал скрип калитки.

— Здесь живет молодой человек Чирандживи? — Вошедший увидел хозяина дома и радостно воскликнул: — О, вот и ты, сынок! Я тебя так давно знаю, но, где твой дом, понятия не имел.

— Это вы, учитель? Садитесь, пожалуйста! — Чирандживи кинулся к Рамаджоги и усадил его на скамье в тени бука. — Да в нашем городе любого спросите, где чей дом, и вам покажут. Да зачем и спрашивать? Вы бы послали за мной кого-нибудь, и я бы сам пришел.

— Ну, у меня не такое уж срочное дело… Я люблю молодежь, Чирандживи, ведь это — наше будущее. Сколько раз, глядя на твое унылое лицо, я думал: не повезло парню в жизни. И вдруг узнаю от Суббарамаи, что ты пишешь книги! А сегодня сам мэр, Нагарадзу-гару, сказал мне, что ты хорошо пишешь…

Вот как! Нагарадзу-гару нашел в лице Рамаджоги человека, который должен воздействовать на Чирандживи. Чирандживи еще не знал, что Рамаджоги всегда говорит и действует от чистого сердца, без задних мыслей. Слова Рамаджоги показались ему прологом к какой-то пьесе, написанной или задуманной Нагарадзу-гару. Нагарадзу-гару, очевидно, был не только автором пьесы, но и режиссером. Но как разгадать планы режиссера? Чирандживи решил попытаться.

— Я счастлив, что мои скромные творения известны господину мэру! В детстве отец однажды подарил мне ручку новейшей марки «Черная птица» за две рупии, и я был счастлив безмерно. Сегодня я чувствую себя не менее счастливым, чем в тот день, когда получил этот подарок…