Горожане солнца

У них считалось так: когда-то давно были сотворены два рода существ. Одни из земли, другие из снега. Они и чередовались: летом жили земляные, потом они к зиме замерзали, и жили снежные… Потом к лету снежные таяли, ну и так далее. Но затем земляные существа придумали покровы, значит, одежду… И стали жить вечно. А снеговые продолжали таять, никто не мог пережить весну. Но они верили, что однажды придет двуединое создание, которое ни зимой не мерзнет, ни летом не тает, и даст снеговикам спасение, и снеговики тоже станут бессмертны и доживут до полярной ночи, конца времен, когда лета уже не будет. А символом их надежды были покровы, всякие там куртки, тулупы… Их они очень чтили. Говорили: снеговой плотен, непокровен, покров бесплотен, сам собою покровен… И вот, когда они эту девочку одели, получилось, что сбылось пророчество. Они ее приняли за свое двуединое созданье, а она просто не успела замерзнуть… А Михаил Афанасьевич считает, что она и не мерзла, потому что ее паровозик грел. Та волшебная игрушка, которую мы все ищем… В общем, так я получила начинку.

Вот. Жили, жили мы какое-то время… Снеговики очень ту девочку полюбили. Уже весна приближалась… Уже и сроку снеговикам оставалось недели две, может три… Они почти уж не спали, целые ночи устраивали бдения, пения… Готовились к таянию уже.

Один раз снеговик пришел к нам в землянку, посидеть. Сидел, разговаривал. А в печке горел огонь. Снеговику жарко делалось, плохо, потел он. Девочка увидела это и говорит ему: на вот, накинь… Про меня. Ну, он надел меня. Я его холод внутри укутала, ему лучше стало. Он даже не понял сначала, что произошло. Потом другие зашли, увидели… Когда поняли, их словно ошпарило. Ведь всего-то, всего-то им надо было одеться! Они тысячи лет не могли догадаться, а тут… Бегут, кричат, в рельсы забили… Вот была радость, вот счастье-то! Оделись все к весне. Землянки приспособили, льду, снега напасли… Пережили лето кое-как. Вот как пришли, наконец, морозы, снег, начали новые, молодые снеговики появляться в обители. Раньше им бы все заново пришлось создавать, а теперь их старые учат — знания, опыт сохранились. И числом их уже не то что раньше. Уже, наверное, вчетверо больше! А меня с моей начинкой… Ну, можно представить, как к нам хорошо относились после этого. Но отпустили потом. В город отправили. Три дня провожали, рыдали, весь город рыдал… Но отпустили: мы свою роль сыграли. У них теперь новая жизнь. А у нас еще много дел впереди.