Горожане солнца

Еды было мало, зато причудливой. Мишата ела осторожно, чтобы как можно меньше запачкать зеркальные инструменты ужина. Фара же размазывала и размахивала едой, и говорила сквозь еду, и во время рассказа вскрикивала, так что крошки летели изо рта и половина слов звучала пережеванно.

Зауч тонкими движениями перерезала свои кусочки и лишь хмурилась или приподнимала бровь на Фарины россказни. Чистая, причесанная Фара выглядела незнакомо и неожиданно по-девчачьи наклоняла от себя тарелку, доедая суп (правда, все равно под конец, воровато покосившись, допила через край).

Доели и сразу же пошли спать — вставать завтра надо было в полседьмого.

Сказка о войне изваяний

Жила-была Фамарь, девочка с черными спутанными волосами. Она была потерявшаяся эфиопская принцесса, но эту тайну, конечно, никто не знал.

Ходила Фамарь в третий класс и очень плохо себя вела.

Она, например, опаздывала на первый урок, и чем ближе к зиме, тем сильнее. Она говорила:

— Я хожу по своим собственным часам, по солнечным. Утро — это рассвет, а не знак на циферблате, понятно? А вы по черным часам ходите? Ха-ха! Вот и кукуйте в темноте.

Другие дети завидовали ей: им страшно было в темноте ходить, особенно когда кто-то начал детей воровать.

Тревожное наступало время — мир погружался в зиму, темнота затапливала утро все сильней и сильней, и детей пропадало все больше и больше. Но еще страшнее была Зауч. И дети приходили в школу вовремя.

Фамарь же была храбра и делала, что хотела. К примеру, все, что подбирала по пути в школу: ягодки, пуговки, монетки — она заплетала в волосы. Учителя решили ее постричь, но она так кусалась, что удалось отрезать только один колтун. Фамарь спрятала его в кулаке, а на математике подожгла. Вонь распростерлась страшная!

Педсовет выбрал ей страшное наказание: отвести к Дидектору. Когда Фамарь повели, все классы выбежали в коридор. Ведь все знали, что пропадают дети, и думали на Дидектора.

— Эх, — ужасались дети, — пропадет теперь и Фамарь.

Ее затолкали в подвал, захлопнули крышку и вдобавок задвинули вешалкой.

Когда настала темнота, сделалось Фамари не на шутку страшно.

— Эх, пропала я, — решила Фамарь.

Она вынула спички и зажгла одну. Кругом густо висела одежда. Одежда как одежда, но сейчас она казалась пугающей.

— Тьфу, — заключила Фамарь, — со спичкой еще страшнее. — И задула.

Она посидела немножко слепая, но почувствовала, что больше не может: вдруг одежда в темноте рукава к ней протягивает?

— Вот пакость! — вздрогнула Фамарь и опять зажгла спичку.

В углу что-то сверкнуло — под лавочкой лежал елочный шарик.

Фамарь в шарик всмотрелась и видит: из-за одежд отражается громадный мужик.

У Фамари все ослабло внутри и мелькнула мысль: «Ну, прощай, Фамарь!»

И она ощупала себя на прощание и нашла в кармане огромную иголку.