Горожанки. Русская семейная традиция в ХХ веке

Детская книга сестер Демидовых, хранившаяся у Ляли. Передана в дар Музею Д. М. Карбышева

1914 год и для Есенина был важным годом: в декабре у него родился сын, в этом же году он впервые увидел опубликованными свои стихи – в детском журнале «Мирок». Как рассказывали дочери Демидова, Есенин показывал ранние произведения Алексею Матвеевичу и тот помог ему с первыми публикациями его стихов «в каком-то детском журнале» – упоминалось не стихотворение «Береза», вышедшее в январском номере, а февральские «Воробышки», но, очевидно, для публикации Демидовым были указаны оба стихотворения. Об этом говорилось как об известном факте, но вскользь – отношение к Есенину, особенно после его разрыва с Изрядновой, для которой он остался единственной любовью, было скептическое.

Что же представляла собой корректорская сытинской типографии на Пятницкой в те годы, когда в ней появился Есенин?

Февраль 1914 г. Анна Изряднова

Февраль 1914 г. Сергей Есенин

В первую очередь корректорская была в постоянном контакте с авторами печатавшихся в типографии книг. По воспоминаниям дочерей Алексея Матвеевича Демидова, у их отца был большой архив писем, уничтоженный после его смерти, в годы войны, корреспондентами были многие писатели того времени – дочерьми Демидова упоминались имена Льва Толстого и Максима Горького. Но если говорить о повседневной жизни, об общем духе, атмосфере корректорской, то ее определяли служившие здесь женщины.

В сборнике «Жизнь для книги» – достаточно авторитетном издании, включившем воспоминания Сытина и его современников, – опубликованы фотографии сытинских типографий, в том числе и «корректорской»[5]. Судя по снимку, в «корректорской» у Сытина не служило ни одной женщины: на фотографии мы видим большую комнату со специфическим верхним освещением и в ней – сидящих за столами несколько десятков мужчин. В действительности на фотографии (а она позаимствована из фотоальбома 1910 года) изображена не корректорская, а «рисовальня»[6]. Корректорская Сытина была преимущественно «женским миром». Попробуем представить образ типичной для последних предреволюционных лет женщины-корректора.

Есенин работал подчитчиком у разных корректоров, в их числе и у Марии Петровны Кулебакиной. Ее образ сохранился в семейных преданиях (которые, разумеется, как и все предания, вариативны и недостоверны, но живо рисуют образ ушедшей эпохи и особенности ее повседневного быта).

Мария Петровна Кулебакина была дочерью известного московского учителя музыки (по другой версии – директора гимназии), давшего детям хорошее музыкальное образование. Петр Кулебакин был «почетным гражданином города Москвы» (очевидно, это было общеимперское почетное гражданство – одно из состояний городского сословия, приобретаемое по службе, привилегированная прослойка городских обывателей). Когда дочь Марии Петровны, Нина Алексеевна Демидова, рассказывала об этом внучатым племянницам – трем девочкам, она всегда шутливо подчеркивала, что «звание» это передается только по мужской линии («так что ты не сможешь его носить»). У Петра Кулебакина было пятеро детей, и когда он выбирал для покупки дачу, он выбрал ту, во дворе которой росло пять березок. Отпевание Петра Кулебакина совершал патриарх Тихон – об этом говорилось шепотом.

В молодости Мария Петровна считалась красивой женщиной («бабушка интересная была, говорят, у нее фигура была очень красивая»). На балу в гимназии она танцевала с кадетом Михаилом Тухачевским: на бал был приглашен Императорский кадетский корпус. (Поскольку Тухачевский был почти на десять лет моложе Марии Петровны и окончил кадетский корпус девятнадцатилетним юношей в 1912 году, можно предположить, что бал был в гимназии, где служил Петр Кулебакин, и его дочь была приглашена на него уже будучи выпускницей и взрослой девушкой.) Об этом факте Мария Петровна всегда с гордостью вспоминала, особенно когда Тухачевский стал маршалом. Когда маршал Тухачевский был репрессирован, родные подшучивали над ней: «Мария Петровна, с кем Вы танцевали на гимназическом балу?» Она с досадой отвечала: «Да ни с кем я не танцевала» или (как вариант): «Ну я же не знала, что он станет врагом советской власти». Маршал Тухачевский имел ценность в ее мире лишь как «блестящий поклонник».

Февраль 1914 г. Мария Петровна Кулебакина (30 лет)

1910-е гг. Мария Петровна Кулебакина

Икона Марии Петровны