Горы морских волков

Едва внимание конунга сместилось, стало легче. Видимо моё молчание он принял за покладистость, и это вернуло Ормарру благостное настроение. Быть объектом его внимания, по крайней мере сейчас, мне не хотелось, а потому я продолжал потихоньку цедить из кружки брагу. Напиваться было глупо, хоть и хотелось, а дождаться официального окончания тинга – необходимо. Как потом выяснилось, мне повезло, и спустя всего лишь два часа конунг объявил тинг закрытым. А ведь бывало, что и по три дня длились переговоры и решались вопросы. А тут, практически, всего-то полдня, а то может и меньше. Как только долгожданная фраза Ормарра прозвучала, я, с помощью нашего соседа ярла Йона, забрал тело отца и покинул дом и остров конунга. Йон помог дотащить отца до теперь уже моего драккара и посоветовал немедля запастись пресной водой и отчаливать. Сам же он собирался оплыть следом и обещался прибыть с визитом, но тайно. Видимо не только я хотел поговорить.

Глава 2. Разговор посреди океана

Ингвар Нордхеймский

– Говорил же ему – не перечь, – покачал головой старый Густав, друг и побратим отца. – А он как напрашивался. Ну, старый бес, прощупал, насколько растянулось терпение конунга?

Это были первые слова члена команды, не считая вынужденной переклички для управления драккаром, с тех пор, как я и Йон притащили тело отца к трапу. Завернув тело в кусок парусины, положили его вдоль борта, ближе к хвосту драккара, где народ ходит пореже.

– Чего бурчишь? – улыбка у меня вышла невесёлой, но без неё на Густава невозможно было смотреть. Огромный, как медведь, или как северный буйвол, он всегда очень ярко выражал свои эмоции. Если отец просто всё высказывал сразу, то Густав ещё и руками обязательно размахивал, и высоту голоса постоянно менял, ведь эмоции его буквально захлёстывали. Но при этом его нельзя было назвать бестолковым. Густав – очень грамотный воин и стратег, но ему периодически надо спускать пар эмоций, чтобы думать и всё рассчитывать дальше. Вот и сейчас он явно начал думать наперёд, и просто взорвался от распирающих его эмоций. – Отец-же всегда так делал, говорил в глаза так, как думает.

– Так, да не так, раз в этот раз ему кровь пустили самым надёжным способом, чтоб наверняка не бесил больше никогда конунга.

– Ага, теперь конунг будет всех бесить, – сплюнул за борт, чтобы стало легче. А то столько слов бранных хочется сказать, да толку-то? Не команда же виновата в случившемся, а тот, кто уже поплатился за свои дерзкие речи.

– Ярл, люди на драккаре ярла Йона Континорского делают знаки, чтоб остановились, – сказал Морт. И лишь когда Густав толкнул меня локтём, дошло, что это ко мне Морт обращается. Да уж, ярл, который не знает что делать.

– А и правильно, давай послушаем, что сосед скажет, – кивнул Густав, зычным голосом объявляя, чтобы сбавили ход и, остановившись, позволили ярлу Йону Континорскому перейти к нам на драккар.

– А если мне не понравится то, что он скажет? – нахмурился, понимая, что ответственность-то за людей теперь на моих плечах лежит. А вдруг Йон, рассчитывая на мою неопытность, что недоброе задумал? Хоть мы и ладим, но я-то не его друг, не отец.

– Так слушаться же его не обязательно, – пожал плечами Густав, вставая со мной плечом к плечу, наблюдая за уже перекинутыми досками, подобием абордажного трапа. – А выслушать мудрого вояку-соседа не помешает. А потом вместе подумаем что да как.

– Тоже верно, – благодарно кивнул Густаву и перестал хмуриться. Не хватало ещё, чтобы Йон решил, что ему тут не рады. Зачем ссорится на пустом месте? – Йон, ты же хотел к нам в гости прийти, как до острова доберёмся.

– А мы тут со стариной Брином подумали, что не стоит тянуть до берега, – хохотнул Йон, похлопав меня и Густава по плечам в знак приветствия. – Так что прихватили пойла и пришли вспомнить былое.

– Идёмте, тогда, поближе к хвосту, чтоб никто нам не мешал, – пригласил Густав. Я лишь кивнул, давая своё формальное позволение. Уверен, Густав знает, что делает.

– Брин, – Йон, протянув руку, тут же получил бутыль с янтарной жидкостью внутри. – Густав уже наверняка всё понял, но для тебя, Ингвар, я поясню. На острове, хоть у тебя, хоть у меня, обязательно есть люди, верные в первую очередь конунгу, а уж потом нам с тобой. Я у себя знаю о двоих.

– Так чего ж ты их не уберёшь? – с искренним удивлением уставился на соседа по островам.

– А зачем? – Вроде как удивился Йон. Хотя я уверен, что это представление устроено только для меня. Густав принёс кружки, и Йон длинными, щедрыми движениями стал их наполнять хмельным на вид и по запаху напитком. – Я их знаю. Мне они не мешают, пользу острову приносят. А убери я их, конунг новых соглядатаев найдёт. Но тогда я уже не буду знать кто это, и при ком о важном надо помалкивать. Вот, кстати, из-за них мы с Брином и решили поговорит тут, посреди океана, где ушей лишних поменьше.

– Йон, ты тоже считаешь, что отец сам нарвался на неприятности тем, что не смолчал? – задал вопрос в лоб.