Господин 3. Госпожа (СИ)

— Наивная! Он выпутается из любых законных капканов — и вернётся ещё более злым и безжалостным!

Я зажмурилась, понимая, что её слова могут быть верны, но всё равно не желая участвовать в убийстве. В этот момент заметила, что Рустам опять начал синеть, и снова стала оживлять его. Не успело его лицо принять нормальный оттенок, как в комнату ворвались парамедики во главе с Дальхотом, и меня оттеснили в сторону. Я мгновенно лишилась всех сил и упала на кресло, а Зойра покинула кабинет, позже прислав ко мне служанку.

Сария проводила меня в мою комнату и уложила в постель, перед этим дав выпить ароматного отвара. Сердце моё было неспокойно, но я так устала морально, что мгновенно провалилась в сон.

Меня разбудили осторожное поглаживание по плечу и тихий шёпот:

— Госпожа! Проснитесь! Я должен отвезти вас в больницу…

— Что? — захлопала я глазами, ничего не понимая спросонья.

— Рустам желает вас видеть, — своим обычным спокойным ледяным тоном произнёс Дальхот. — Он сказал, что это вопрос жизни и смерти, правда, не уточнил, чьей.

Я медленно поднялась и села на постели, потирая усталые глаза. Кажется, я поспала совсем мало и чувствовала себя разбитой.

— Который час?

— Два ночи. Я дежурил у постели старшего господина Насгулла — он недавно пришёл в себя и потребовал привести вас.

— Хорошо, — Я кивнула и попыталась встать, но голова закружилась, и мне пришлось лечь обратно.

— Позвольте помочь вам, — предложил Дальхот и, не дожидаясь разрешения, подхватил меня на руки и понёс прочь из комнаты.

На мне было домашнее платье — впрочем, вполне приличное, только не нарядное. Хотя это, наверное даже кстати…

Рустам выглядел очень слабым, даже в приглушённом свете ночника. Он лежал на белой постели и почти сливался с ней по цвету лица и рук, выглядывающих из больничной сорочки.

— Ева! — тихо, но отчётливо произнёс он, стоило мне войти.

— Да, это я.

Подошла к его постели и даже не отвела взгляд, хотя смотреть на шурина совсем не хотелось. Он потянул ко мне волосатую руку с толстыми пальцами, но я отшатнулась.

— Спасибо, — хрипло выдохнул Рустам, — что пришла. Мы можем поговорить наедине?

Его глаза нашли Дальхота, всё ещё стоявшего у двери, и посмотрели на него с презрением — возможно, это мне только показалось из-за того, что даже веки поднимать Рустаму было трудно. Я оглянулась и кивнула слуге. Он кивнул в ответ и вышел, шепнув одними губами: "Я рядом".

— Ты очень красивая и… сильная, Ева, — сделал мне неожиданный комплимент Рустам. — Я сейчас говорю не про тело, а про душу. Я не встречал таких женщин, как ты. Теперь я понимаю, почему Халиб так помешался на тебе. Пять лет в браке, а он влюблён, как мальчишка. Я смеялся над ним, наблюдая за тем, как меняется его лицо, когда он говорит о тебе. 50-летний мужчина влюблён в свою 30-летнюю жену. Белую. Глупую. Христианку. А теперь… я его понимаю.

Все эти красивые слова не трогали меня, хотелось поскорее уйти и увидеть мужа.

— Спасибо, — ответила я вежливо, но холодно. — Ты что-то ещё хотел сказать или я могу идти?

— Нет, не уходи, пожалуйста. Мне нужно ещё немного времени. Я хочу провести его с тобой.

Ему плохо, — твердила я себе, но никак не могла смягчиться. Беате тоже было плохо, очень плохо! Я родила ребёнка без осложнений и проблем — и всё равно было трудно, а каково ей — одной, в тяжёлом состоянии и без помощи?! Я покачала головой:

— А ты не думаешь, что твоя младшая мачеха тоже хотела поддержки? Что бросить рожающую женщину на произвол судьбы — это худшее преступление, какое только можно вообразить! Как ты мог, Рустам? — слёзы против воли брызнули из моих глаз.

— Моя мать меня попросила, — замогильным голосом ответил он.

— Значит, просьба матери оправдывает любое преступление? Разве не служение Господу превыше всего?

— Амиля не была дочерью нашего Господа.

— Разве она не крестилась в вашу веру?

— Да, но лишь номинально.

— Значит, и меня бы ты убил, если бы твоя мать попросила?

Он помолчал немного, потом вздохнул и ответил:

— Нет. Тебя нет.

— Отчего же?

— Ты ангел, Ева. Нельзя убивать ангелов, даже если они приходят на землю в обличии женщины-христианки.

— Какая чушь! Я обычный человек!

— Ты спасла мне жизнь, несмотря на то, что моя смерть решила бы все твои проблемы раз и навсегда.

— Я спасала не тебя, а Зойру.

— Нет, ты её погубила, разве ты этого не понимаешь?

Я даже не стала вдумываться в это утверждение — мне было мерзко.

— Прости меня, — вдруг выдал очередной перл шурин.

Глава 40.

— Что? — переспросила я, не веря своим ушам.

— Мне нужно твоё прощение.

— О, не смеши меня, Рустам! Это твоя очередная коварная ложь? В отличие от предыдущих, она не умна!

— Нет, я говорю абсолютно серьёзно.

— Ты приехал сюда, чтобы погубить моего мужа, и это тебе удалось. С какой стати я должна тебя прощать?

— Я приехал сюда, чтобы отомстить брату за то, что он забрал у меня всю любовь и внимание отца, и избавить семью от очередной паразитки, отравляющей всё вокруг своим ядом. Но я узнал тебя, и теперь единственное, чего мне хочется — это твоё прощение.