Господин метелей

Это было чистейшим безумием, но я слепила снежок и из озорства швырнула его в колдуна. Он не ожидал нападения и не успел увернуться или прикрыться, и получил снежком прямо в лицо. Я расхохоталась, а духи замерли. Даже Велюто остановился в воздухе, глядя, как Близар медленно вытирает лицо и стряхивает снег с одежды. Колдун посмотрел на меня, и смеяться я сразу перестала.

— По-моему, ты берега перепутала, Антонелли, — сказал он.

— Всего лишь шутка… — пролепетала я.

— Знаешь, что бывает за такие шутки? — спросил он с угрозой и сделал шаг вперед.

Я не стала спрашивать и не стала дожидаться разъяснений, а развернулась и побежала вниз по склону. Это было еще глупее, чем бросить снежок в физиономию колдуну, ведь я понимала, что далеко не убегу, и сейчас Близар пустит за мной в погоню снежных духов.

Преследователь и в самом деле не заставил себя ждать. Меня догнали, схватили поперек туловища, я не удержалась на ногах, и мы рухнули с тропинки в сугроб. Снег набился за воротник, залепил лицо, я барахталась, пытаясь освободиться, но прекратила сопротивляться, когда проморгалась и увидела, что меня держит Близар. Его черные волосы растрепались, запорошенные снегом, лицо разрумянилось, и синие глаза наполнились обыкновенным, человеческим блеском, а не светом далеких звезд.

— Отпустите… — прошептала я.

Но он только крепче прижал меня к себе и сказал, почти касаясь губами моей щеки:

— Что это ты выдумала, Антонелли? Я такого не потерплю.

— Чего не потерпите?

— Непочтительности… — выдохнул он, разворачивая меня к себе лицом.

Моя шапка свалилась, макушку холодило, но я почти не замечала этого, потому что колдун склонился надо мной как будто… как будто… опять хотел проверить — может ли клюква стать сладкой. Это было и страшно, и волнительно, и жутко и волшебно — всё одновременно. И я совершенно не знала, чего хочу больше — чтоб колдун меня отпустил или чтобы… поцеловал. Наверное, это были те самые магические чары, о которых рассказывали вечерами — когда разуму вопреки начинаешь чувствовать притяжение к человеку, на которого и смотреть не надо.

Все же, я сделала последнюю попытку противостоять колдовству и произнесла дрожащим голосом:

— О чем вы? Какая непочтительность? Это всего лишь игра… Игра в снежки…

— Мне не нравится такая игра, — сказал он, склоняясь все ниже.

— А какая нравится? — спросила я с невольным лукавством.

Мы почти шептались, и совсем позабыли, что не одни. Но в следующую секунду на плечи Близару прыгнул Велюто, повалив его в сторону и утопив в снегу по уши.

Пока колдун барахтался в сугробе, обещая Велюто всевозможные кары — вроде оторванного хвоста, я вывернулась из объятий Близара, вскочила и, хохоча, опять бросилась бежать — на сей раз к замку. Оглянувшись на бегу, я увидела, как Сияваршан примчался к Близару на помощь, схватил Велюто за шкирку и швырнул за спину, не глядя. Велюто сколько-то пролетел распластавшись, как белка-летяга, а потом превратился в белоснежную ворону и закружил в высоте, медленно и широко взмахивая крыльями.

Отбежав на безопасное расстояние, я остановилась, изнемогая от смеха. Близар уже поднялся на ноги и отряхивал от снега одежду, отпихивая Сияваршана, когда тот услужливо совался помочь.

— Берегись, Антонелли! Поплатишься за шутки! — крикнул Близар, и голос его прокатился по снежной равнине, но я совсем не испугалась. Правду говорят — смех прогоняет любой страх. А может, все дело было в том, что голос Близара прозвучал совсем не грозно.

— Это вы берегитесь, господин колдун! — весело крикнула я ему в ответ. — Оступитесь с тропинки — и снова наглотаетесь снега!

Я ждала, что он снова бросится в погоню, но Близар не торопился преследовать меня. Он притопнул, словно проверяя — крепок ли наст, а потом так же, как ворон-Велюто крыльями, взмахнул руками. Что это? Он тоже решил подурачиться?

Вдруг снег справа от меня взметнулся фонтаном, засыпав меня с головы до ног серебристой пылью. Я взвизгнула, прикрывая лицо, но тут же справа ударил такой же фонтан, и еще один — позади. Сначала я заметалась в этом снежном тумане, а потом остановилась, запрокинув голову и открыв рот, потому что на моих глазах снег спрессовывался, обретал форму и превращался… в огромные белые статуи!..

Лев, вставший на задние лапы, горная кошка, изготовившаяся к прыжку, единорог, филин, раскинувший крылья — все они окружили меня, поднимаясь из сугробов.

Белые, искрящиеся и очень живые! Ахнув, я смотрела, как из снега вырастают все новые и новые фигуры — животные, птицы, а потом появилась я сама. Снежная Бефана без шапки, с рассыпавшимися по плечам волосами, улыбалась, протягивая ко мне руки.

Пустынная равнина мгновенно преобразилась — теперь это было волшебное, удивительное место! Я вертелась в разные стороны, ахая от восторга, и не заметила, как рядом оказался Близар. Он принес мою шапку и протянул мне, усмехаясь углом рта.

— Нравится? — спросил он небрежно.