Господин Музыка

Наблюдая за веселой Уэнди, которая бегала за черным пятном, Питер присоединился к ее забавной игре. Ах, сколько же лет он так не резвился! Питер давным-давно позабыл, что такое беззаботное детство, хотя по-прежнему оставался ребенком, и стать взрослым ему теперь не было суждено. Они прыгали, хохотали. Это ночь стала волшебной даже для самого Питера, не говоря об Уэнди, которая из-за болезни уже несколько месяцев была пленницей больничной койки. Иногда только она прерывала веселую игру в догонялки и, прижав указательный палец к губам, шептала «тише», чтобы случайно на шум в палату не зашла медсестра, которая нарушила бы их забаву. Питер понимающе кивал, и они вновь бросались в погоню за тенью. Но та каждый раз ускользала от них прямо из-под рук. Казалось, вот-вот и они пленят ее, но тень была такой скользкой и прыткой, как лягушка, что тут же выскакивала из детских ладоней на недосягаемую высоту потолка. Но десятилетнюю девочку и двухсотлетнего мальчика это не останавливало. Они прыгали, пытаясь до нее дотянуться, пока Уэнди не упала и не зашлась в сильном кашле.

Питер испуганно смотрел на Уэнди, не зная, что делать.

– По-мо-ги-под-нять-ся, – не переставая кашлять, проговорила девочка и протянула Питеру руку.

Он помог ей встать и на руках отнес на кровать. Кашель Уэнди не прекращался, пока ладони, которыми она прикрывала рот, не окрасились кровью. При виде алого цвета детской крови глаза Питера вспыхнули алчным огнем. Тут же он отвернулся от девочки, чтобы она не заметила его жестокого звериного взгляда, с которым он охотился по ночам, когда не навещал Уэнди. Пусть он уже и не видел окровавленных рук, но терпкий запах крови терзал его обоняние, что Питер с силой удерживал свою ненасытную жажду.

Наконец кашель Уэнди прекратился. Она слезла с кровати и, подойдя к умывальнику, вымыла руки и вытерла окровавленные губы. Только тогда Питер смог обернуться и подойти к девочке.

– Что с тобой? – спросил он Уэнди, которая вновь ложилась в постель. Этой ночью сил гоняться за тенью у нее больше не было.

– Я умираю, – печально произнесла она. – Пусть взрослые мне и не говорят об этом, но я и сама это чувствую, знаю.

– Как это? Почему? – изумился Питер. Сам он многократно убивал, но никогда не видел смерти и не понимал, что она означает. Он убивал ради крови, которая ему постоянно требовалась, но до сих пор по-детски не осознавал, что лишает человека жизни. Не внимал роковому исходу, словно младенец, наступая на паука. – Я же никогда не умираю!

– Я очень сильно болею, Питер, и вылечить меня уже не могут. Все только обманывают, что скоро мне станет лучше и я окончательно вылечусь. Но я-то знаю, что это не так! Мне становится хуже. Но самое страшное знаешь что? Ждать, когда наступит последний день. А вдруг уже после сегодняшней ночи больше ничего не будет?

– Нет! – вскричал Питер. – Ты не должна умереть!

– Но это зависит не от меня. Я ничего сама не решаю, – голос Уэнди становился слабее и слабее. – Лучше расскажи мне, откуда ты прилетаешь? Это, наверное, счастливая страна, где никогда не умирают?

– Да, там никогда не умирают, никогда не болеют! И никогда не грустят…

– Какая замечательная твоя страна Никогда! Расскажи мне о ней.

Питер на мгновение задумался, как бы решая, с чего начать, но внезапно в его взгляде мелькнула некая взволнованность. Он словно вспомнил то, о чем больше и не собирался думать. Ему было так хорошо в компании девочки, что даже забыл о самом важном. Мальчик подбежал к распахнутому окну и с грустью посмотрел на небо. На горизонте алела тонкая полоса рассвета.

– Извини. У меня больше нет времени. Я должен покинуть тебя, – но когда Питер посмотрел на Уэнди и увидел в ее глазах капельки слез, то поспешил добавить: – Но завтра ночью я обязательно вернусь.

– Обещаешь? – с надеждой спросила Уэнди.

– Обещаю!

В тот же миг на месте мальчика взмахнула крыльями большая летучая мышь. На прощание она еще раз облетела палату и исчезла за окном. Уэнди же долго смотрела, как маленькая черная точка исчезает в рассветных небесах, где еще совсем недавно висел огромный желтый диск. Теперь лунный свет казался Уэнди более родным, чем грядущий рассвет. Думая о завтрашней ночи, девочка сонно закрыла глаза. Сновидения ее тотчас унесли далеко-далеко, вслед за Питером, в волшебную страну Никогда. Только там болезнь была неподвластна над ней, там печаль не имела право сжимать в тиски ее детское сердце…

…Перед тем как покинуть палату дочки, миссис Дарлинг всегда плотно прикрывала оконную раму, но утром в последнее время постоянно замечала ее открытой. Она не могла предположить, что Уэнди поднимается посреди ночи, чтобы постоять у открытого окна, отчего и списала это на ночные сквозняки. И в этот раз, уходя, женщина решила захлопнуть окно на щеколду. Ничего не подозревающая Уэнди притворялась сонной, широко зевала, прикрывая рот ладошкой. Мама подошла, поцеловала ее в курносый носик.

– Спокойной ночи! – ласково пожелала она. – До завтра, моя дорогая! – И покинула палату, а Уэнди осталась ждать своего ночного гостя…