Господство

Пенелопа не остановилась, пока не добежала до фирмы проката автомобилей, расположенной несколькими кварталами дальше. Она уже была готова упасть, потому что не могла больше сделать ни шагу. И действительно, повалившись на землю, хватая ртом воздух, только сейчас она обернулась, чтобы посмотреть назад и убедиться, что ее никто не преследует.

Сзади все было чисто, никого не видно.

Дион дал ей уйти.

Глава 14

Было уже за полдень, когда Пенелопа появилась перед домом Холбрука. Учитель с Кевином таскали из гаража ящики и загружали в багажник машины.

Оба застыли, уставившись на нее, пока она миновала подъездную дорожку и остановилась позади машины Холбрука. Пенелопа вышла из автомобиля и грустно улыбнулась:

— Привет, ребята! Как дела?

— Где ты была? — выкрикнул Кевин, бросая ящик на землю и подбегая к ней. — Что случилось? Мы как раз собираемся ехать спасать тебя.

— И куда же вы собираетесь ехать?

— На твой завод. Разве это не матери тебя похитили?

— Да, но они привезли меня совсем в другое место, туда, куда перенес свой лагерь Дионис.

Холбрук выпрямился.

— Тебе удалось бежать?

— Вроде того. Он меня отпустил.

— Кто? Дионис?

— Дион.

— Так что же там все-таки случилось? — снова спросил Кевин.

Она покачала головой.

— Давайте зайдем в дом. Рассказ будет долгим, и мне нужно хоть немного попить. А если бы нашлось что-нибудь вроде завтрака, было бы вообще прекрасно.

— Может быть, обед? — предложил Кевин.

— Обед так обед. — Она нахмурилась, оглядываясь вокруг. — А где Джек?

Ни Кевин, ни Холбрук ничего не ответили. Взгляд Пенелопы переходил с одного на другого, и внутри начало нарастать неприятное щемящее чувство.

— Где он?

Холбрук выглядел смущенным.

— Он нашел мое вино, — выговорил он. — Мы были внизу, обсуждали план твоего освобождения, а он поднялся попить чего-нибудь, нашел бутылки на кухне и… выпил все.

— Что?.. Почему? — Потрясенная, она закачала головой, не в силах переварить информацию.

— Не знаю, — сказал Кевин. — Мистер Холбрук, конечно, ни о чем таком не подозревал. — Он посмотрел на учителя. — А я вообще не знал о существовании бутылок.

— Где же он сейчас?

— Мы заперли его в спальне.

Пенелопа закрыла глаза, внезапно почувствовав полное изнеможение. События прошедшей ночи и нынешнего утра вдруг огромной тяжестью навалились на нее. Кевин приблизился к ней и положил руку на плечо.

Она отстранилась.

— Оставь ее, — произнес Холбрук. — Она сейчас оправится.

— Идите знаете куда со своими советами! — огрызнулся Кевин. — В конце концов это вы во всем виноваты!

— Извини, — едва выговорила девушка. — Я просто… Сегодня был очень тяжелый день, я… в общем, ты здесь ни при чем. Это просто… стресс.

— Мы ведь как раз решили попытаться найти тебя…

— Я знаю.

— …прежде чем что-нибудь случится.

— Я знаю. — Она потянулась и обняла его. После некоторого колебания он обнял ее тоже. «Если бы Холбрука здесь не было, — подумала Пенелопа, — я отдалась бы Кевину. Прямо здесь и сейчас. Он, наверное, почувствовал бы себя после этого лучше. И вообще…»

— Ну и долго вы собираетесь так стоять? — спросил Холбрук.

Они отпрянули друг от друга.

— Подите к дьяволу, — проворчал Кевин.

Пенелопа повернулась лицом к учителю.

— И сколько времени уже Джек сидит взаперти?

— Пару часов. Когда мы нашли его, он снял с себя всю одежду и использовал одну из винных бутылок… — Учитель усмехнулся. — Он бросился на меня с этой бутылкой, и нам пришлось его успокаивать. Это заняло немало времени.

— И сколько должно его еще пройти, пока он протрезвеет?

Холбрук пожал плечами.

— Кто знает?

— Я хочу поговорить с ним.

— Не надо.

Пенелопа посмотрела на него.

— Вы думаете, что сможете меня остановить?

— Нет. Я имею в виду, что у тебя просто ничего не получится. Он не слушает никого, просто не слышит. А то, что он лепечет; не имеет никакого смысла. — Он взял ящик Кевина, поставил его в машину и закрыл багажник. — Я думаю, у тебя есть возможность пойти и убедиться самой.

Вопли Джека она услышала в ту же секунду, когда они вошли в дом. Она прошла через гостиную и дальше по коридору, ориентируясь на голос полицейского. Дверь в спальню в конце коридора, ту, где они обычно спали, была закрыта на только что установленный засов, который, видимо, нашелся в кладовой.

Ручка двери дергалась.

— Джек! — позвала Пенелопа.

— Съешь меня! — завопил полицейский. Его голос был хриплым, дребезжащим, и его невозможно было узнать. Раздался громкий удар. Это с той стороны он с размаху ударился о дверь. — Оближи его у меня! Слышишь? Сделай это немедленно! Я приказываю! И оближи мою задницу!

— Это я! Пенелопа!

— Я жажду твоей девственной крови!

Пенелопа постояла несколько секунд, понурив голову, глядя на закрытую дверь, затем устало вздохнула и медленно направилась обратно в гостиную, где опустилась на диван.

— Ну так расскажи, что с тобой случилось, — попросил Кевин, когда они с Холбруком вошли в комнату.

Она начала с ночного вторжения матерей, описала свой поход через поле, рассказала о встрече с Дионисом и о том, как он сказал, чтобы она уходила.

— Он позволил тебе уйти, — размышлял Холбрук. — И ты говоришь, он не был пьян?