Госпожа Марика в бегах

— Боюсь что так, — уныло сказал маг. — Его преподобие прав. Мы встряли в очень нехорошее дело.

— Он прав и в остальном: я устала бегать и прятаться. Сегодня днем вы и господин Бошан расписались в моей невиновности, но разве это что-то изменило? Разве могу я выйти на улицу? Могу просить места в чужом доме, рискуя до этого места не дойти? Понимаю, вы все в такой же ситуации, но так или иначе вы можете за себя постоять: капитан — табельным оружием, вы магией, его преподобие, подозреваю, тоже не промах. А я? Даже в другой город уехать не могу. И если у меня есть шанс решить этот вопрос — я им воспользуюсь. В конце концов, терять-то…

— Смелый поступок — встретиться лицом к лицу с врагом. Но…

— Боже, о какой смелости речь? — я всплеснула руками. — Это чистая глупость, импульс, помешательство! Стоит мне задуматься о завтрашнем дне, как я начинаю трястись от страха. И все мои рассуждения, как и доводы господина Бошана работают здесь, в гостиной, а реальность… Она там, в подвале. Знаете, вот живешь и самонадеянно думаешь — плохое случается с другими людьми, с тобой ничего такого произойти не может. Защитная реакция психики. А потом раз и… Да, все обошлось. И сейчас я изо всех сил стараюсь забыть, но… я точно знаю, плохое случается. Просто я стараюсь об этом не думать. Иначе с ума сойти можно.

— Марика… — недоуменно протянул маг. — Зачем же вы согласились? План потенциально хорош, но мы бы нашлись, мы бы придумали еще что-то… И без этих жертв.

— Но господин Бошан сказал, что в таком случае верхушка останется на свободе и руки у них будут развязаны…

— Господин Бошан был чрезмерно красноречив, — холодно ответил Вианкур и задумался.

— Мэтр, — я тронула мага за рукав. — А вы можете мне объяснить, ну хотя бы на пальцах, что все это значит? Почему вы думаете, что все сработает? Мне почему-то кажется, что если я хоть немного не разберусь, то сделаю что-то не так… Хотя, что я там могу, не колдовать же.

Тепло от камина медленно расплывалось по комнате.

Месье Вианкур придвинулся почти вплотную и обхватил мои холодные пальцы своими руками. Как всегда его прикосновения током отдались по всему телу, но когда он посмотрел на меня и начал говорить, голос его был лишен всякой романтики. Взгляд скользил по мне и в то же время сквозь меня, рассматривая одному ему видимые материи.

— У вашей ауры крайне интересная конфигурация. Не как у мага, не как у пустого человека, — тут он запнулся и тряхнул головой. — Простите, звучит не слишком учтиво, это профессиональный термин. Представьте, что это липкая паутина, которая притягивает к себе все заклинания, с которыми вы сталкиваетесь. Делать ничего не надо, процесс… самопроизвольный. Сейчас наиболее четко я вижу на вас шлейф вспомогательных медицинских манипуляций. Происхождение очевидно. Вами они могут ощущаться как легкое тонизирующее ощущение. А еще достаточно сильный эффект полиграфа. В ближайшие несколько дней рекомендую прислушиваться к интуиции, если при разговоре у вас возникнут сомнения в честности собеседника. А от былого охранного заклятья, конечно же, не осталось и следа. И кто знает, чем бы все закончилось для вас без этой навески.

— И это защитит меня от мага? Как защитило от удара ножом? А от толпы? Ведь там будет паника. Знаете, как говорят, нет ничего страшнее толпы.

— Я буду рядом с вами и не отойду ни на шаг, — он сжал мои ладошки. — Выберем мы этот план действий или любой другой, господин Бошан говорил о двух дюжинах храмовой стражи…

— Господин Вианкур…

— … и кроме храмовых будет еще…

— Ранье, — обращение по имени заставило его остановиться. — Скажите честно, вы меня изучали? — задала я давно мучавший меня вопрос.

Руки, державшие мои пальцы, чуть напряглись, и он отпустил мои ладони.

Зря спросила, ведь знаешь ответ. Кто тебя тянул за язык? Ох уж это женское любопытство и любовь к разборкам. Пожалеешь ты, Марика.

— Да, — смотреть в глаза не побоялся. — Конечно.

— А вам эта мысль пришла в голову до… или после?

Молчи! Молчи, дура! Маг вот умница, молчит.

— Раз уж мы начистоту — вы изменились, ваше отношение ко мне изменилось.

— Сударыня, — он обворожительно улыбнулся, снова надевая маску героя-любовника. — Вы беззастенчиво пользуетесь моей болтливостью. Вам ведь теперь ни любезно соврать, ни приукрасить — все почувствуете. И я сам дал оружие против моего сердца!

Он картинно понурил голову.

— Говорите как есть. Если уж нам идти «на дело», давайте будем честны друг с другом.

— Как есть? Хорошо, — Ранье спокойно смотрел мне в глаза, обдумывая ответ. — Я действительно изменил свое к вам отношение. И то, что раньше мне казалось приятным дополнением к моему интересу, теперь кажется неуместным. Вы хмуритесь?

— Приятное дополнение?

— Марика, конечно, приятное! Вы интересная молодая особа, все айны обители шеи выворачивали при вашем появлении. Разве вас удивляет мое внимание?

— Я вас не до конца понимаю… И что же изменилось?