Госпожа пустошей

— Прежде всего, в собственных ощущениях, — ехидно промурлыкала вампирша, и было непонятно, то ли это намек на нынешние ощущения Стефана при виде аккуратного и, считай, совершенно голого женского задика, то ли в самом деле ответ на заданный вопрос.

— Сейчас я закончу начатое, и мы поговорим, — добавила Лорин, — подожди меня в библиотеке. Хотя, если тебе приятнее рассматривать меня сзади, то я не против.

И Стефан побрел в библиотеку, про себя усмехаясь.

Оставаться равнодушным не получалось.

Там, где дышали древней тайной лабиринты стеллажей, было тихо, пусто и холодно. Видать, сама Лорин давно уже библиотекой не пользовалась: даже рабочий стол был покрыт изрядным слоем пыли. Чтобы хоть чем-то себя занять в ожидании госпожи, Стефан занялся обходом стеллажей. Брал с полки то одну книгу, то другую, аккуратно перелистывал хрустящие пергаментные страницы, невольно поражался мастерству переписчиков. Некоторые книги были написаны на том языке, на котором сейчас говорили соотечественники Стефана, но нашел он и фолианты, где буквы ползли совершенно нечитаемой вязью. Наконец он наткнулся на старинный, переплетенный в черную кожу том «Начала». На первой же странице был изображен человек, а вокруг него — разноцветные символы стихий. По крайней мере, огонь и воду Стефан узнал легко. Босые ноги человека попирали череп и кости. Высоко над головой была изображена семиконечная звезда.

Стефан перевернул страницу и прочел первый абзац.

«Великим магическим искусством может овладеть только тот, кто при рождении был одарен свойством управлять материей. В настоящее время известны следующие виды управляемой материи: вода, огонь, воздух, земля. В отдельную группу выделяют материю мертвую, несмотря на то, что по сути своей она близка к земле, и материю живую, которую современники полагают близкой к огню. Последние два раздела магической науки есть некромантия и целительство. Также, помимо этого, всегда существует возможность расширения видов управляемых материй, но практика показала, что возможность эта скорее теоретическая».

Он закрыл фолиант и, взяв его под мышку, двинулся к столу.

Было любопытно, кто и когда писал эту книгу. Уже очень давно в княжествах не слыхали ни о живых чародеях, ни о магической науке. Те, кто обладал силой менять мир, давно стали легендами.

Стефан уселся на жесткий стул с высокой спинкой, вновь открыл книгу и углубился в чтение.

Сколько себя помнил, учение всегда давалось ему легко. Так и сейчас — слова привычно складывались в образы, чтобы запечатлеться в памяти.

Сперва он читал введение, длинное и велеречивое. Затем перешел сразу к разделу, посвященному некромантии, и вот тут-то и начались сложности.

По словам автора выходило, что некромант может управлять мертвой материей, дергая за своеобразные нити. Все мертвое буквально обмотано этими нитями, как в кокон. А маг, видя некротические поля, может их менять по своему усмотрению. Дело осталось за малым — увидеть. И в этом-то и была сложность: Стефан не видел.

То, что случилось с вампиром Эйваном, стало внезапной эманацией силы некроманта, неосознанным применением дара. Больше ничего подобного ни разу не повторилось. Даже тогда, когда Лорин на его глазах обратила несчастную Росинку в ллэ, перед этим надругавшись над ее невинностью.

Стефан откинулся на спинку стула и закрыл глаза.

Может быть, ошибка все это? И он никакой не некромант?

— О чем задумался, княже?

Лорин, как и полагалось вампирше, подкралась совершенно неслышно и теперь стояла по другую сторону стола, опираясь на него ладонями и предоставляя отменную возможность любоваться собой. Замершая в вечности, белокожая и темноволосая. Красивая той необъяснимой красотой, которая и отталкивает, и манит.

Стефан вздохнул. В памяти, словно огненные блики, полыхали воспоминания — вот ее теплые руки обнимают его за плечи, вот мягкие губы прокладывают дорожку из поцелуев по позвоночнику. Тело Лорин было необычайно гладким, кожа — нежной, словно шелк. И все бы хорошо, если бы та же самая память не подсовывала образ другой, совсем другой Лорин…

Ему будет тяжело с ней, надо признать.

Но оттого, что он будет предаваться подобным размышлениям, Разлом не закроется.

Стефан провел ладонями по хрустящим страницам.

— Я думал о том, что эта книга писана на нашем языке. Но при этом в княжествах уже давным-давно никто не слышал о чародеях.

— О, — бледные губы вампирши сложились в приветливую улыбку, — здесь все просто. Маги рождались, но знания о том, что делать с даром, оказались утеряны людьми в войнах, голоде и борьбе за существование.

Она чуть наклонилась, демонстрируя сквозь кружево аппетитную грудь — небольшую, крепкую, никогда не знавшую материнства.

— А еще я думал о том, нет ли во всем этом ошибки, — сказал Стефан, не зная, куда деть глаза, — у меня больше не вышло применить дар. Ты не могла ошибиться?

Лорин наклонилась еще ниже, теперь ее лицо прямо напротив его. Стефан вдруг подумал, что еще немного — и придется отодвигать стул, дабы восстановить дистанцию.