Госпожа пустошей

«А Демен прав, — внезапно подумала Зоринка, — они очень красивы… только красота эта… мертвая, непонятная нам…»

Она моргнула.

Еще мгновение назад вампир Крастор был у своего кресла, а теперь его ледяные пальцы уверенно приподняли ее подбородок. Зоринка встретилась с ним взглядом. Сердце ухало где-то в горле.

«А глаза-то черные… как безлунная ночь… так, верно, всегда в царстве Хенеша…»

Крастор потянул носом воздух.

— Девственница, — прошелестело по залу, — какой приятный сюрприз.

— Господин Крастор, она предназначена не вам, — сказал Демен.

— Почему же?

Зоринка лишь вздохнула с облегчением, когда вампир отпустил ее и плавно, как будто перетекая по воздуху, переместился ближе к Демену.

— Я вез ее госпоже Лорин. Это обещанный подарок, госпожа Лорин ждет.

— Да неужели? — снова шелестящий голос, напоминающие игру ветра в сухой листве.

— Я обещал госпоже Лорин свою невесту, — уверенно повторил Демен, даже не глядя в сторону Зоринки, — работорговцы схватили нас, когда я заманил эту девку и собирался связать, чтобы везти…

Вампир отступил на шаг, смерил Демена взглядом. Зоринка, не зная, что и думать, смотрела то на одного, то на другого. Что за игру затеял ее жених? Или… А вдруг он… и правда?..

— Интересно, — вампир потер подбородок, — как ты можешь подтвердить свои слова?

Демен резко дернул ворот рубахи.

— Метка. Она оставила на мне метку.

И тут произошло нечто, отчего Зоринка испытала острый рвотный приступ. Хорошо еще, что желудок был пуст.

Крастор перетек вплотную к Демену, очень нежно, почти по-женски обнял его за плечи и… лизнул тот самый шрам. Язык у нежити был раза в два длиннее человеческого. Пощекотал кончиком рубцы на коже, игриво прошелся по шее. Демен не шевелился.

— Значит, малышка Лорин с тобой покувыркалась и решила оставить тебе жизнь? — прошептал вампир, все еще не отпуская Демена, — как мило. И ты за это обещал ей свою невесту? И Лорин ждет, действительно ждет?

— Да, — просто ответил Демен, — это так.

Миг — и Крастор снова перед Зоринкой, и снова его ледяные пальцы приподнимают властно ее подбородок.

— Какая жалость, куколка, — прошептал Крастор, — что ты предназначена Лорин. Со мной ты бы почувствовала нечто совсем другое… Я бы взял тебя, как многих до этого, ты бы ощутила мой язык там, где еще никто не побывал… А потом я бы выпил тебя, наслаждаясь каждой каплей. И тебе бы понравилось. Это была бы прекрасная смерть — смерть от невероятного удовольствия. Ты бы кричала и стонала, прося еще. Скажи, милая, ты знала о том, что замыслил твой жених?

Зоринку передернуло от омерзения, но она нашла в себе силы ответить.

— Н-нет.

Все происходящее походило на кошмарный сон, от которого не просыпаются.

— Что ж, — вампир казался опечаленным, но лицо по-прежнему напоминало гипсовую маску, — мне не хочется лишать малышку Лорин десерта. Но, возможно, она захочет со мной поделиться?

И, снова обращаясь к Зоринке, пропел:

— Милая, я могу тебя поцеловать? Попробовать, каковы на вкус твои губки, так похожие на спелые вишни?

— Это подарок госпоже Лорин, — решительно перебил его Демен, — полагаю, что госпожа Лорин сможет в достаточной мере вознаградить вас, господин Крастор.

— Поцеловать — не сожрать, — губы Крастора впервые дрогнули в нехорошей ухмылке, лицо обрело подобие человеческой подвижности, — и лучше бы тебе не лезть, человечишко, иначе госпоже Лорин достанется только голова твоей драгоценной невесты. Исключительно мозги посмаковать.

Зоринка даже не успела отшатнуться, как Крастор обманчиво-мягко привлек ее к себе, запустил пальцы в волосы и, с силой дернув вниз, запрокинул голову.

— Н-не надо, — просипела девушка.

— Я люблю, когда вы так говорите, — нежно выдохнул Крастор.

А нечеловеческая красота его совершенного лица в глазах Зоринки превратилась в жуткий оскал нежити. Ее начало трясти, ноги подогнулись.

— Не…

Ледяные жесткие губы впились в ее. Хватка Крастора усилилась, он запрокинул ее голову до упора, заставляя вскрикнуть, разжать челюсти. Перед глазами у Зоринки стремительно собиралась тьма. Горло сжалось в спазме, когда холодный язык начал путешествие по ее рту. Тело стремительно наливалось тяжестью. Никто не держал Зоринку, а она не могла шевельнуться. Сознание ускользало. Легкие жгло, словно туда сыпанули раскаленных углей.

… Еще через мгновение ее подхватил Демен. Как сквозь пуховое одеяло Зоринка услышала:

— Даже не знаю, сможет ли госпожа Лорин отблагодарить меня должным образом за то, что я оставляю ей столь прекрасный цветок.

Потом кто-то два раза хлопнул в ладоши.

— Вас отведут в подвалы, там вы дождетесь прибытия Лорин. И лучше бы тебе, человечек, не лгать мне… о том, что Лорин тебя ждет.

После Зоринка уже плыла куда-то, ее нес на руках Демен. Нес, стараясь даже не смотреть на нее. Они спускались по лестнице все ниже, ниже… И только потом, когда он осторожно уложил ее в угол на прелую солому, Зоринка разрыдалась.

— Не плачь, не надо. Зоринка, ты молодец. Слышишь? Не плачь. У нас теперь есть еще время…