Госпожа Смерть

Но Смерть сидитъ около королевы и глазомъ не моргнетъ. Всѣ обступили Гомеса, справляются объ его здоровьѣ. А королевато заливается еще пуще, совсѣмъ ужъ осипла и голосу не хватаетъ.

Спохватился Гомесъ — и сказавъ, что пойдетъ за новыми лѣкарствами, вышелъ изъ дворца, припустился что есть духу въ поле. Пробѣжавъ десять верстъ безъ оглядки, сѣлъ онъ отдохнуть.

— Ахъ, проклятая Смерть! Каково надула? А? Что теперь дѣлать? Къ французскому королю бѣжать. Здѣсь поймаютъ, казнятъ на площади.

И Гомесъ горько заплакалъ.

— Здравствуйте, донъ Родриго Гомесъ, маркизъ Касторкинъ! вдругъ слышитъ онъ за собой.

Обернулся Гомесъ какъ ужаленный, думаетъ, что вѣрно полиція, — но нѣтъ… Стоитъ передъ нимъ она же самая госпожа Смерть.

— Что вы со мной надѣлали, сударыня? за что вы меня надули? Это съ вашей стороны подлость, сударыня. Я не думалъ, чтобы такая почтенная дама, какъ вы…

— Оловянная ты башка, Гомесъ! отвѣчаетъ Смерть. — Вѣдь я не всегда по собственной волѣ прихожу за людьми. Иной разъ и сами люди заставляютъ прійти. За какимъ ты дьяволомъ — прости Господи — лѣкарство-то это сочинялъ? Зазнался ты — возгордился, вотъ и пропалъ. А лѣчи ты водой изъ рѣчки, то и по сю пору былъ бы счастливъ.

— Что жъ теперь-тодѣлать? Королеву-то вы покинули… Стало быть, есть надежда.

— Королева ужъ по твоей милости въ гробу и на столѣ лежитъ смирнехонько. Мнѣ тамъ больше и дѣлать нечего. А за тобой сто жандармовъ послано, поймать и привести, чтобы казнить. Стало быть, какъ тебя поймаютъ, такъ я къ тебѣ и приду.

— Помилосердуйте! Вы же сказали, что придете за мной на свадьбѣ моего сына. А они у меня ни одинъ не женаты.

— Вотъ то-то и бѣда, Гомесъ! Какъ только королева умерла, а про тебя сказали, что ты бѣжалъ, — такъ король приказалъ тебя разыскивать, чтобы казнить, а сыновьямъ тволмъ велѣлъ поровну раздѣлить все твое богатство, сейчасъ же выбирать себѣ невѣстъ и жениться. А за нихъ всякая пойдетъ. Не пройдетъ трехъ дней, они всѣ будуть вѣнчаться и пировать… Да вотъ гляди и жандармы скачутъ… прибавила Смерть:- до свиданія!

Черезъ часъ Гомесъ былъ уже въ тюрьмѣ, а на площади устраивали помостъ, чтобъ его казнить. Въ вечеру пришли ему сказать, что у него на дому пиръ горой. Всѣ 18-ть сыновей жениться собрались и пируютъ. Даже самъ король на пиръ поѣхалъ.

По утру ранехонько въ казематъ къ Гомесу постучали:

— Войдите! простоналъ бѣдный Гомесъ.

Вошла госпожа Смерть и сѣла. Гомесъ было жаловаться, просить… но Смерть сидитъ и глазомъ не моргнетъ, будто не ея и дѣло. Пришли палачи, раздѣли Гомеса, опять одѣли. Причесали, напомадили. Потомъ подали завтракать, поѣлъ бѣдный Гомесъ. Завтракъ былъ превосходный. Не сиди тутъ Смерть, такъ просто и не подумалъ бы онъ, что его казнить собираются. Потомъ Гомеса спросилъ палачъ: не хочетъ ли онъ сигару. Дали и сигару. Куритъ Гомесъ, а Смерть сидитъ молчитъ. Затѣмъ пришелъ толстый сенаторъ, котораго Гомесъ когда-то лѣчилъ и спросилъ его отъ имени короля, какое будетъ его послѣднее желаніе.

— Король поклялся жизнью его свято исполнить, сказалъ сенаторъ.

— Скажите королю, надумался Гомесъ, — что мое послѣднее желаніе, чтобы мои сыновья раздѣлили себѣ мое богатство, но чтобы ни одинъ изъ нихъ не смѣлъ никогда жениться.

— Хорошо. Я доложу королю.

Сенаторъ ушелъ, а Гомесъ пріободрился и говоритъ Смерти:

— Вотъ я васъ и поставлю въ тупикъ!..

А Смерть будто не слышитъ, сидитъ молчитъ и глазомъ не моргнетъ.

Вернулся сенаторъ и говоритъ:

— Король не можетъ исполнить вашей просьбы. Вашъ старшій сынъ уже повѣнчался и изъ церкви домой поѣхалъ, остальные шестнадцать вѣнчаются, а послѣдній восемнадцатый въ церковь поѣхалъ. Какое же другое желаліе прикажете передать королю? Онъ далъ клятву исполнить.

Гомесъ думалъ, думалъ и придумалъ:

— Мое послѣднее желаніе такое, чтобы король присутствовалъ на моей казни! сказалъ Гомесъ.

— Онъ и такъ непремѣино желаетъ присутствовать — ради развлеченія, отвѣчалъ сенаторъ.

— Да. Но это не все… Мое желаніе заключается въ томъг что когда меня будутъ казнить, король пускай думаетъ объ чемъ пожелаетъ, но никакъ бы не думалъ обо мнѣ, Гомесѣ, маркизѣ Касторкинѣ.

— Хорошо. Я передамъ королю.

Сенаторъ ушелъ.

— Что-то будетъ… думаетъ Гомесъ. — Король поклялся своею жизнью. Клятва страшная. А что стоя предо мной, когда меня будутъ казнить, мудрено ему будетъ обо мнѣ не думать.

Гомесъ сталъ было надѣяться, что его спасетъ эта выдумка. Только одно его смущало. Смерть сидитъ около него, молчитъ и не моргнетъ глазомъ, проклятая.

Вернулся опять сенаторъ и объявилъ Гомесу, что король, давши клятву исполнить послѣднее желаніе Гомеса, согласился и на это. А что казнь назначена черезъ часъ.

Дѣйствительно, черезъ часъ Гомеса вывели на площадь и взвели на помостъ. Народу набралось какъ всегда тьма-тьмущая, давка была такая, что Смерть, не отходившая прежде ни на шагъ отъ Гомеса, два раза бѣгала въ толпу за двумя старухами, которыхъ придавили въ толпѣ.

— Батюшки! Смерть! Задавили! кричали эти старухи. И дѣйствительно Смерть живо за ними сходила и назадъ вернулась.

Король вышелъ изъ дворца со свитой своей, и всѣ сѣли противъ помоста.