Гость из будущего. Том 2

— Допустим, махать будет каскадёр, — пролепетал я, ломая голову, брать Владимира Семёновича или не брать: «Сейчас не возьму, а потом в разных актёрских байках будут вспоминать, как режиссёр Нахамчук по прозвищу Феллини зажимал и душил великого советского барда и поэта. Да и сам товарищ Высоцкий на встрече со зрителями будет рассказывать историю о том, как его не взяли в одно знаменитое кино из-за неправильных ног». — Хорошо, роль Наума твоя, — я протянул руку Владимиру Высоцкому, а когда он её пожал, добавил, — но у нас на съёмках сухой закон. После с устатку не возбраняется, непосредственно до и во время съёмочного процесса алкоголь вне закона.

— Согласен, — кивнул будущий кумир миллионов.

— Товарищ режиссёр, скажите, в конце-то концов, кто в нашем детективе преступник? — почти хором заголосили актёры, когда я вошёл в кабинет. — Где заключительный 25-ый эпизод?

— Молодцы! — гаркнул я. — Молодцы, что прочитали весь сценарий, а не только свои эпизоды. Рассаживайтесь кто где может, сейчас не это самое главное, — сказал я и, уступив кресло Нонне, присел на подоконник. — Если я скажу, кто преступник, то вы мне подсознательно испортите кино. Ибо настоящий детектив — это ребус, который интересно разгадывать. И загадка должна открываться в самом финале, как в романе Агаты Кристи «Десять негритят».

— Интересно, а где этот роман можно почитать? — заинтересовался Евгений Леонов.

— Не знаю, я читал, когда служил в Германии, — соврал я, так как моего армейского друга в кабинете не было, в эти минуты Генка спустился во второй павильон, где должны были сегодня смонтировать стены киношного отделения милиции. — Товарищи, хватит шуметь! — прикрикнул я, из-за начавшегося шума и гама. — Давайте знакомиться с вашими персонажами. Леонид Фёдорович, вы — начальник уголовного розыска, с вас и начнём.

«Не кино, а россыпь звёзд», — улыбнулся я про себя, когда Леонид Быков, громко кашлянул и начал читать первую страницу сценария:

— Всем здравствуйте. Я — начальник уголовного розыска подполковник Юрий Александрович Петренко, подчинённые между собой называют Саныч. Бывший фронтовик, служил во фронтовой разведке, имею боевые награды. После войны несколько лет занимался автогонками, играю на гитаре. Женат, двое детей.

— Маловато настругал! — выкрикнул актёр Станислав Чекан.

— Мне хватает, — под хохот собравшихся артистов буркнул Леонид Фёдорович.

«Вот и отлично, первый шаг к фильму „В бой идут одни старики“ сделан, — подумал я. — Иначе после череды комичных персонажей играть роль капитана Титаренко долго не разрешат. Помнится, как-то Петра Алейникова сняли в роли Александра Пушкина. Так народ в зале, видя великого русского поэта на экране, сразу же начинал хохотать. Я помню чудное мгновенье, ха-ха-ха».

— Товарищи, давайте потом разберёмся с проблемами демографии! — прикрикнул я на актёров, которые стали предлагать добавить подполковнику Петренко ещё парочку детей. — Дальше у нас на очереди капитан Ларин. Поехали.

Высокий и фактурный Александр Пороховщиков, который ещё секунду назад выглядел уверенным плейбоем, вдруг среди окружающих его звёзд кино заметно задёргался и разволновался. «Ну, ё-моё, соберись тряпка! — мысленно гаркнул я на актёра. — Сейчас снимешься, и новые роли хлынут как из рога изобилия».

— Здравствуйте, — после пятисекундной паузы выдавил Пороховщиков, — я — капитан милиции, старший оперуполномоченный Андрей Васильевич Ларин. Кандидат в мастера спорта по боксу и самбо. В данный момент холост, разведён, детей не имею.

— Хорошо, — кивнул я. — Почему развёлся, какие у твоего героя недостатки?

— Так тут не написано, — буркнул Александр Пороховщиков, чем вызвал гром хохота.

— Чудак человек, — похлопал его по плечу Евгений Леонов, — так в этом и заключается работа актёра — придумать своего героя. Кто он? Что он? О чём мечтает? Чего боится? Какое у него было детство, где учился? Используй собственный опыт, и тогда каждый человек в кинозале поверит, что твой капитан Ларин — это не выдумка сценариста.

— Всё нормально, пусть Александр подумает ещё, — улыбнулся я и вспомнил, что Нонна меня предупреждала, что Пороховщиков может зажаться и не вытащить роль.

«Ничего, ничего, расшевелим. Не за красивые же глаза Александр Шалвович стал народным артистом России?» — подумал я и тут в кабинет буквально ворвался Генка Петров и, протиснувшись к окну, на подоконнике которого я сидел, сделав большие и испуганные глаза, зашептал:

— Тебя срочно вызывает Илья Николаевич. В общем, «копает под тебя» кто-то из наших великих режиссёров.

— Разберёмся, — проворчал я. — Что у нас происходит в павильоне?

— Сегодня рабочие закончат сборку, но требуют ящик коньяка за старательность.