Гость из пекла

Мужик забился. Его выгнуло дугой с такой силой, что затылок ткнулся в стоптанные подошвы старых ботинок. Он начал извиваться, точно огромная гусеница, придавленная колесом машины. Перекатился на четвереньки. Запрокинул голову и жутко завыл.

Грязно-черные обложные тучи вдруг треснули, и в образовавшийся проем, словно рыцарь во вражескую крепость, ворвалась яркая, круглая луна. Серебристые лучи коснулись лица мужика… череп его затрещал, раздаваясь, и надо лбом взметнулись два туго закрученных рога. Волосы закурчавились, превращаясь в жесткую, колечками, свалявшуюся шерсть. Лицо вытянулось, тоже покрываясь шерстью, а истошный вой перешел в отчаянное, гневное блеяние.

— Бе-е-е! Бе-е-е! — По шоссе, пытаясь стряхнуть с себя обрывки штанов и куртки, прыгал здоровенный черный баран, и его копыта звонко стучали по асфальту.

— Чтоб ты провалилась, ведьма! — гаркнул черт и размахнулся…

— Мама-а-а! — брошенный с силой пушечного ядра четырехлетний малыш перевернулся в воздухе…

Чиркнуло, свистнуло, и стремительно пронесшаяся мимо Танька подхватила его.

— Мама! Мама!

— Василечек! — прыгающая внизу женщина отчаянно простирала руки.

Танька аккуратно спланировала вниз.

— Василечек! — Женщина выхватила малыша у девчонки, поглядела на Таньку с ужасом, словно та и была похитившим малыша чертом, прижала к себе… И торопливо начала кутать в сорванную с плеч куртку. — Василечек! Василечек мой! — словно заклятье повторяла она.

— Ау-у-у! Гау-гау! — разразились яростными воплями кружащие в небесах черти.

— Ш-ша-шшш! — скаля крупные, как булыжники, зубы, главный черт шипел, и в его глазах разгоралось алое пламя пекла. Звучно щелкнули когтистые пальцы. Жалобно блея, баран подбежал к хозяину. Черт вскочил ему на спину… и коленями так стиснул лохматые бока, что баран только судорожно выдохнул да так и застыл с раззявленной пастью. — Всего-то ездовой баран — вместо ребенка! — прошипел черт, и его когти полоснули лохматый бок так, что шкура барана повисла лохмотьями. Баран больше уже не блеял, он стонал… — Думаешь, победила, ведьма? — черт повернул к Ирке увенчанную рогами голову.

Ирка нахально кивнула и… вдруг вытащила из кармана резиновые перчатки, какие надевают медсестры в больницах.

— Я все равно заберу мальчишку! — Пылающие глаза нашли малыша. Василек вскрикнул и ткнулся лицом матери в плечо.

Ирка снова кивнула… и стала невозмутимо натягивать перчатки.

Морду черта перекосила жуткая ухмылка.

— Кто в наших когтях побывал, тот снова вернется! — утробно прогудел он. — Мальчишка вырастет, и я подловлю его — на водке, на наркоте, на деньгах…

Закончить черт не успел. Зависший у опоры электропередачи здухач взмыл повыше и… с размаху рубанул серебристым мечом по проводу. Длинная извилистая молния с треском расколола темноту ночи. Провод дернулся и, извиваясь, как змея, полетел к земле. Ирка прыгнула ему навстречу, ухватилась… и оттолкнувшись ногами, полетела прямо на черта. Тяжелые, с толстой подошвой ботинки с размаху врезались черту в грудь и снесли со спины барана… Черт опрокинулся навзничь и… Ирка всей тяжестью приземлилась ему на живот и со страшным криком ткнула плюющимся искрами проводом прямо в раззявленную пасть! Молнии заплясали между зубами черта.

— А-а-а! — чудовище страшно заорало, молотя по асфальту крыльями и выгибаясь под навалившейся сверху девчонкой.

— Пших! Шши-и! — Беснующиеся молнии с треском вылетели из его покрытых шерстью острых ушей, затанцевали на кончиках рогов. — Шах! Шабах! — словно золотисто-серебряные спицы прокололи тело черта насквозь.

— А-а-а! — из пасти вырвался пронзительный вопль… тело главного черта принялось чернеть… и осыпаться мелкой сухой золой.

— А-а-а! — новый вопль наполнил воздух; истошно голося, мелкие черти клубились в ночном небе.

Стоящая по колено в золе черноволосая девчонка выпрямилась.

— Ну? — гаркнула Ирка, запрокидывая залитое потом и измазанное гарью лицо — в руках ее бился и стрелял электрическим пламенем провод. — Кого еще интересует этот мальчик?

Ночь над шоссе снова наполнилась пронзительным воплем… и опустела. Погасли мельтешащие огни, затихли крики, спряталась за тучи луна. Темнота грязно-черным куполом висела над опустевшим шоссе. Только баран цокал копытами и жалобно блеял.

Здухач подлетел к столбу электропередачи и ударил по нему мечом. Провод у Ирки в руках еще разок дернулся и затих.

— Люблю наше время! — с нервным смешком сказала Ирка. — Вот как бы в старину мы посреди зимы молнию устроили? Единственное, что убивает чертей. — Она выбралась из кучи золы и принялась старательно топать ногами, стряхивая грязь.

Вдалеке мигнул светом окон и провалился в темноту жилой район…

Танька виновато вздохнула.

— Ну что же нам было делать? — в пустоту спросила она, спланировала вниз и зажгла фонарик.

— Это… это как же? — охнула женщина, прижимая к себе спасенного малыша. Но глядела она только на мыкающегося вдоль обочины барана. — Вы ж говорили… Если удастся… Он обратно превратится? — И она устремила обвиняющий взгляд в спину неподвижно застывшей невдалеке Ирки.