Гость внутри

Леша развернулся и побежал вдоль домов. Вперед, к дороге, где движение поживее. Там можно было поймать машину и рвануть к Наташе. Дорога была уже шагах в десяти. Алексей видел светофор, пешеходный переход и несколько человек на тротуаре, что стояли в ожидании зеленого света. Чуть выше метрах в двух над тротуаром зависли в воздухе еще три фигуры. Одна из них, что расположилась по центру спиной к Беляеву, одета была в серый старомодный костюм и такого же цвета туфли. Незнакомец был высокого роста. Черные волосы его покрывал лихо заломленный набок берет. Справа от него расположился второй, в клетчатом кургузом пиджачке и клетчатых же брюках, голову его венчал жокейский картузик. Слева от фигуры в берете расположился огромный черный кот, что, противясь законам природы, стоял на задних лапах. Троица виделась Алексею полупрозрачной и располагалась прямо над головами ничего не видящих прохожих.

«Только этого еще и не хватало, – вяло подумал Алексей, – все, крыша уехала окончательно».

Троица тем временем не подавала никаких признаков активности, просто стояла и ждала, возвышаясь над людьми на мостовой. Дали зеленый свет. Люди пошли на проезжую часть, троица тоже двинулась вперед. В разные стороны. И тут сделавший несколько шагов кот повернулся, мерзко улыбнулся в усы и показал Беляеву язык. Лешка бросился к переходу. Троица, не оборачиваясь, прибавила ходу и разошлась в разные стороны.

– Стой! – страшно крикнул Беляев, подбегая к светофору и вытягивая вперед руку, словно пытаясь дотянуться до видения. – Стой!!!

Скрипнули тормоза. Алексей не сразу понял, что рядом с ним остановилась машина. Приспустилось стекло, показался уставший лик водилы.

– Куда едем? – спросил он.

– Что? – не понял Леша. Он все смотрел на то место, где растворялись в воздухе два человека и кот.

– Куда едем, спрашиваю? – повторил водила.

Алексей дернул дверь и уселся на переднее сиденье.

– Прямо, а дальше я покажу.

* * *

Натальи дома не оказалось. Беляев чертыхнулся и, поймав очередную машину, поехал в клуб. Там царила гнетущая атмосфера. Народу было немного, те, кто попадался Алексею на глаза, тихо спрашивали: «Слышал, чего с Сашкой случилось?» Беляев молча кивал в ответ. Наконец спросил у кого-то, где можно найти Наташу. Ему указали направление.

Актриса нашлась в баре. Она сидела с неизменным изяществом на высоком стуле у барной стойки и курила тонкую сигарету, заправленную в тонкий мундштук. Рядом стояла рюмка и ополовиненная бутылка французского коньяка с какими-то трехэтажными буквами вместо звездочек.

Беляев окликнул по имени.

– Привет, – отозвалась актриса, поворачиваясь к Леше, приклеивая милую улыбку. – Как дела, солнце?

– Хорошая выдержка, – заметил Беляев.

– Так он и стоит до матери. – Наталья легко подхватила бутылку и одним легким, воздушным каким-то движением наполнила рюмку.

– Я не про коньяк. Я про тебя.

– Про меня. – Актриса задумалась, пригубила элитного напитка. – Пить будешь?

– Нет, мне бы забыться чем-нибудь. У тебя нет?

– Не валяй дурака, – отмахнулась Наталья. – Сядь.

Беляев отодвинул стул и послушно на него вскарабкался. Теперь он сидел против актрисы и чувствовал исходящие от нее коньячные пары. Глаза Натальи блестели как-то странно.

– У-у, да ты пьяна, мать, – сообразил Леша.

– У меня есть повод, – холодно, будто свысока отозвалась актриса.

– У всех есть повод, ты не исключение. Прекрати пить!

Беляев попытался перехватить руку с рюмкой, что снова неумолимо двинулась ко рту.

– Ты не понимаешь. – Наталья отдернула руку, расплескав коньяк, зло одним глотком изничтожила то, что не успело разлиться. – Одно дело, когда хоронят друга, знакомого, приятеля. А другое, когда… когда…

– Что?

– Погибает любовник! – чуть тише сказала актриса. В глазах ее стояли слезы. – И не просто любовник. Он был лучшим из вас. Он был лучшим из нас. Он…

– Прости, – отрешенно шепнул Алексей.

Актриса кивнула, изящно взмахнула рукой. Алексей поднял бутылку и, повинуясь этому жесту, налил еще коньяка. Наталья выпила, достала новую сигарету. Беляев первый раз увидел, как она вынимает остатки выкуренной из мундштука и вставляет в него новую. Актриса затянулась, принимая свой обычный вид. Сказала уже совсем спокойно:

– А у тебя что?

– Я был на опознании.

– Я тоже. И?..

– Я видел…

Беляев запнулся, огляделся по сторонам и быстро, сбивчиво принялся говорить.

– Завязывай с наркотой, – посоветовала актриса, выслушав до конца историю, что напоминала больше бред сумасшедшего.

– Уже месяц как, – чуть не проплакал Беляев.

Актриса смерила Алексея странным взглядом. С одной стороны, было в этом взгляде что-то такое от беспокойства или жалости. С другой стороны, оттенок чувства выглядел настолько дежурным, что, в общем-то, взгляд можно было смело назвать безразличным.

– Возьми. – Актриса вытащила из сумочки картонный прямоугольничек и протянула Леше.

– Что это? – не понял Беляев.

– Визитка.

– Это я вижу.