Гости из космоса. Факты. Доказательства. Расследования

К началу 1967 года корабль нового поколения «Союз» был готов к запуску. Советское руководство принимает решение: полететь на новом корабле должен космонавт с именем. Выбор падает на Владимира Комарова, которого за полет на «Восходе» уже наградили орденом Ленина. Пробный запуск прошел на Байконуре еще 28 ноября 1966 года. Комаров, разумеется, напряженно следил за проверкой корабля, на котором ему предстояло совершить сложнейший полет. Через несколько минут после выхода корабля на орбиту в центр управления полетами приходит тревожный сигнал: сработали датчики топлива, а это означало, что горючее закончилось и корабль нужно срочно сажать, пока он не рухнул на землю. Тогда сработала система автоматического подрыва, и «Союз» взорвался в воздухе. А через несколько месяцев, во время второго пробного полета, «Союз» даже не успевает взлететь и взрывается прямо на старте. По словам космонавта Алексея Елисеева, пламя попало на металлическую конструкцию корабля, прожгло ее, и корабль разгерметизировался. Это произошло из-за изменения самой технологии изготовления щита, его сделали монолитным и посчитали, что этой меры достаточно.

Сергей Королев понимал, что корабль еще «сырой», но отложить старт не мог. Понимал это и космонавт Владимир Комаров, но отказаться от полета значило навсегда закрыть для себя путь в космос. Поэтому рискнули все. Старт «Союза» назначили на конец апреля и, как и в случае с Гагариным, решили не откладывать. По мнению космонавта Александра Сереброва, это было общей практикой в Советском Союзе: «Корабль запустили впопыхах, люди с ног падали, чтобы успеть быстрее-быстрее к празднику и к съезду. Такая практика, к сожалению, ни к чему хорошему не привела. Комаров понимал, на что он идет, но надеялся, что повезет…».

Ракета с «Союзом» между тем поднималась устойчиво. Через 540 секунд после старта корабль вышел на орбиту, и вдруг на втором витке произошел сбой. Комаров докладывал: «Самочувствие хорошее, параметры кабины в норме, но не открылась левая солнечная батарея, зарядный ток только 13–14 ампер, не работает КВ-связь. Попытка закрутить корабль на Солнце не прошла, закрутку пытался осуществить вручную…».

Иными словами, «Союз» оказался обесточен. Перестала работать система ориентации, и Комаров был вынужден управлять кораблем по датчикам ионной ориентации – в случае, если система дает сбой, только они могут автоматически определить положение корабля относительно Земли. Комарову необходимо было развернуть «Союз» так, чтобы на единственную раскрывшуюся батарею попадало максимальное количество солнечного света. Но система, которая должна была отбросить солнечные батареи, не реагировала на команды, и в отчаянной попытке раскрыть солнечные крылья корабля космонавт ударил ногой по заклинившему механизму. Но это не помогло.

Параллельно к старту готовился стыковочный корабль «Союз-2», но в такой ситуации стыковка оказалась невозможной. И комиссия принимает решение отменить старт второго корабля и произвести посадку Комарова. Командир «Союза-2» космонавт Алексей Елисеев, напряженно следивший за полетом Комарова из Центра управления, высказал предположение, что решение было принято по интуиции президента АН Келдыша, у которого внутри что-то екнуло, и против него, конечно, никто не мог пойти.

«Союз-1» решили сажать на семнадцатом витке. Но неожиданно выходят из строя еще и датчики ионной ориентации, а без них космонавт не мог определить место посадки. ЦУП передает Комарову распоряжение: ориентировать корабль вручную, а посадку осуществить на девятнадцатом витке, в районе Орска. Спустя 26 часов 45 минут после запуска Комарову все же удается сориентировать корабль. Где-то над Африкой включилась тормозная двигательная установка, корабль вошел в зону радиовидимости наземных станций слежения, и казалось, что опасность миновала. Но неожиданно связь с Комаровым оборвалась. На Земле наступила мертвая тишина. К месту предполагаемой посадки отправили медиков и спасателей. Через несколько секунд напряженное молчание прервал спокойный голос Владимира Комарова, который доложил: «Все в порядке, корабль сориентировал, иду на посадку».