Гостья Озерного Дома

«Увы, она права», — тоскливо подумала девушка. Ранение в живот, столько крови! Шум за стеной прекратился: скорее всего, тот, кто его производил, временно сдался. В любом случае следовало торопиться, но бросить княгиню казалось бесчестным. И что можно было сделать при такой страшной ране и обильной кровопотере? Габиель горько усмехнулась:

— Он… всегда меня хотел, негодяй… Предлагал золотые горы, которых не было… Я говорила Альбе, но она не верила, что он… захочет на трон… У нее было чувство вины… Зачем я предложила его усыновить?.. Надо было утопить его блудливую мамашу, как паршивую суку… Вертелась пред королем…

Внезапно женщина затихла. Марина решила, что она умерла, но та вдруг широко распахнула глаза и резко вздохнула, словно внезапно разбуженная.

— Постой, ты здесь еще? — Она поманила девушку пальцем, и когда Марина наклонилась, прошептала в самое ухо. — Они… взяли эрсу, не знают, что она не настоящая, всего лишь копия… там, в переходе, ниша под светильником… если сможешь — передай Велирин, а не сможешь — зарой где-нибудь, чтобы никто… никто…

Княгиня закашлялась, глаза вылезли из орбит, лицо стало ужасной маской: наступала агония. Марина с чувством сжала плечо женщины.

— Спасибо. Я сделаю. Обещаю.

Габиель вздрогнула и сползла на бок, перестав дышать, теперь уж точно мертвая. Марина: чтобы убедиться, приложила пальцы к ее шее — пульсации не было. Затем подбежала к камину, сняла с часов колпак и проделала указанную процедуру, затем вновь прикрыла часы. Несколько страшных мгновений стояла тишина, после чего раздался тихий скрип, и камин плавно и с удивительной легкостью отодвинулся от стены. Образовалась узкая щель, в которую мог протиснуться человек. Бросив последний взгляд на безжизненное тело, Скворцова проскользнула в щель, и тут же механизм пришел в движение. Обратный путь был отрезан.

Она очутилась в коридоре, где с трудом могли разминуться двое. Куда идти, было совершенно не ясно. Справа ощутимо тянуло холодком, и девушка решила, что выход может быть там. Помня о данном обещании, она осмотрелась. Почти под самым потолком тянулся ряд светильников из матового стекла, внутри которых словно бы роились маленькие светлячки. Светильники не коптили и давали достаточно света, чтобы не запинаться и не натыкаться на стены.

Под одним из них виднелось небольшое углубление. Дотянуться до него было сложно, даже если встать на цыпочки. С пятой попытки Марине повезло подпрыгнуть и схватить предмет, лежавший в нише, холодный на ощупь и невероятно легкий, как все вещи из станза. Подлинная эрса… Спрятав за пазуху символ королевской власти, Марина пошла в выбранном направлении. Правую руку она держала на эфесе шпаги: так, на всякий случай…

Коридор плавно опускался вниз, хотя сквозняком тянуло отчетливо. Довольно скоро беглянка добралась до небольшой площадки, от которой брали начало три новых пути! Куда они ведут?!

Нервы были на пределе, девушку начал бить озноб. Повинуясь безотчетному порыву, она неуверенно шагнула к центральному из коридоров. Неожиданно раздался шум быстрых шагов, и оттуда вылетел вихрь из синего атласа, белого кружева и рыжей гривы волос. Велирин!.. Принцесса уставилась на Марину и требовательно спросила:

— Ты кто? — Видя, что вопрос не понят, сочла нужным пояснить. — Так ты Мариен или его двойник?

— Не Мариен… — Облегченно выдохнула Марина. Похоже, ничего не приходилось доказывать с обнаженной грудью, как давеча.

— Вот и ладушки!

Велирин схватила ее за руку и потащила вперед, на ходу приговаривая, спрашивая и сама же отвечая.

— Между нами, девочками, не должно быть никаких секретов… Зачем ты ввязалась в это дело? Искала приключений на задницу, или по глупости?.. Ах, да, говорят, случайно… значит, по глупости. Как ты узнала про ход? О нем знают четверо: мама: я, Габиель и Конри. Но они-то не подозревают, кто ты на самом деле, а я раскусила… Ты хорошая актриса, милочка, но сделала несколько ошибок. Криво надетая шляпа — раз. Само по себе это ни о чем не говорит, я тогда удивилась, да и все вокруг удивились тоже… Спасение же малышки Иввери — два! — заставило задуматься. Никто не знал, что принц умеет плавать, его этому не учили, а я… видела тебя из окна. Как будто глаза открылись — сразу стало ясно, что не он. К тому же мне хорошо известен нрав братца! Он бы и шагу не сделал, чтоб кого-то спасти… как-нибудь расскажу… Кроме того, ты вот сама не замечаешь, а я заметила: ты теребишь подбородок, когда о чем-то крепко размышляешь. Мариен так не делает. Никогда.

Они снова миновали развилку, и на мгновенье принцесса задумалась, соображая, куда податься. Затем с прежней энергией потащила огорошенную Марину дальше.

— А уж случай с румянами убедил меня, что ты не Мариен: и, кроме того, точно женщина! У братца полно недостатков: он холоден, эгоистичен, трусоват, хамоват, и так далее… Однако он такой же самец, как и все прочие мужики, и мазать лицо румянами не стал бы ни в коем случае! А когда ты отдала мне брошь Лилиан (она ему дарила, подлецу!), и вовсе стало понятно, что ты тут подставная фигура. Сперва я думала, ты — клон…