Гостиница на берегу Темзы

Ещё более загадочным казалось то, почему миссис Эйкс называли "матушкой". Она была худа, костлява. Лицо, обрамлённое седыми клочьями волос, - неприветливо, сурово. Большинство постояльцев втихомолку называли её даже "старой ведьмой".

Довольно своеобразным было и само здание "Мекки". Оно стояло у набережной, а перед ним были разбиты две грядки, громко называвшиеся "садом". Ежегодно Голли с ангельским терпением пытался сажать цветы, но семена почему-то не всходили.

Из "Мекки" открывался чудесный вид на реку и корабли. У противоположного берега на стороне Суррея стояли океанские большегрузы, а ближе к набережной, где возвышалась "Мекка", обычно швартовались баркасы и баржи.

* * *

Лила Смиз стояла у окна столовой и с тоской смотрела на проплывающие пароходы. Она привыкла к обитателям реки, научилась различать буксиры по вою сирен. Возвращавшиеся после долгого отсутствия моряки с удивлением обнаруживали, что Лила очень изменилась и не была уже ребёнком, которого они знали раньше. Она стала серьёзнее, привлекательнее, в ней появилось что-то от совсем взрослой девушки. Большие глаза, правильные черты лица придавали миловидность, привлекательность этому миниатюрному стройному созданию в чёрном платье и на стоптанных каблуках.

Каждый раз, когда до неё доносился вой сирен, она подбегала к окну и задумчиво смотрела на реку.

- Лила! Гость из седьмого номера хочет чаю, не будь рассеянной, соберись с мыслями!

О, этот каркающий голос матушки Эйкс! Не раз мечтала она об иной жизни, смутно чувствуя, что ей предстоит познать её.

- Да, тетя! - и она побежала в кухню.

Маленькое окошко в кухне было распахнуто настежь, утреннее солнце врывалось в него блестящими бликами, которые отражались на водной глади.

Вдруг Лила отпрянула от окна. На набережной стоял человек и внимательно смотрел на неё.

- С добрым утром, принцессочка!

Она нерешительно улыбнулась.

- Здравствуйте, мистер Вэд! - и тут же почувствовала лёгкое волнение, которое охватывало её всякий раз, как появлялся этот человек.

Она не могла объяснить, почему так случилось, ведь полицейский никогда ни о чём её не расспрашивал.

- Мистер Вэд, почему вас называют крючком? - вдруг вырвалось у неё.

- Почему, принцессочка? У меня профессия - хватать людей, и я вечно мерещусь всяким плутам, - тут он перевёл разговор на другую тему. - А вы опять замечтались?

- Пожалуйста, забудьте о том, что я вам сказала, - залепетала девушка. - Это было так глупо. И, к тому же, неправда.

- Вы не умеете лгать, - спокойно заметил Вэд. - Вот в прошлый раз, когда вы мне сказали: "Не думайте, что мне так скверно, порой у меня бывают чудесные сны", - это была правда. Но не будем об этом. Как вам жилось?

В это время Лила услышала тяжёлую поступь матушки Эйкс. Она отпрянула в сторону от окна и отвела взгляд в сторону.

- Послушайте, Вэд, неужели у вас нет другого дела, как болтать с моей девушкой? - спросила, входя, матушка Эйкс, задыхаясь от злости. Жестом она приказала Лиле удалиться и захлопнула за ней дверь. - Нечего вам выспрашивать у неё. Коль вы мужчина, зайдите в дом и честно спросите, что вам нужно.

- Напрасно вы волнуетесь, дитятко, я просто зашёл к Голли...

- Не смейте называть меня "дитятко", - прохрипела матушка. - Если вы к Голли, так он во дворе.

При появлении сыщика Голли отложил топор в сторону и скорчил мучительную гримасу.

- Виски? Ничего не знаю. Да, я знаю Пролазу, этого опустившегося плута, мы ему запретили доступ в клуб. И друзья у него такие же. Знаете поговорку: скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты?

- Это не всегда так, - возразил Вэд. - Скажите, вы ничего не слыхали о... "резиновых братьях"?

- Только то, что в газетах. К чему мне интересоваться ими, ведь на то есть полиция. Мы платим налоги, содержим всю эту ораву... Откуда мне знать об этих банковских громилах? Разве у меня есть текущий счёт? Я не миллионер...

Вэд внимательно слушал все эти излияния и в конце-концов понял: нового он ничего не узнает. Небрежно кивнув на прощание, он удалился.

Глава 2. Женщина в воде

Снова настала ночь. Рулевой полицейского баркаса жаловался, что стало намного холоднее. Джон Вэд ему посочувствовал.

Вэду было не более тридцати пяти. И хотя для инспектора речной полиции он был сравнительно молод, но рассуждения его были весьма зрелыми.

- Я не раз думал, что человеческая жизнь подобна реке, - начал было рулевой.

- Если вы расположены к сантиментам, то я попрошу отложить этот разговор до другого раза, - прервал его Вэд.

- Ничего, когда-нибудь и у вас появится желание пофилософствовать. Вот встретите девушку...

Вэд не слушал.

Полицейский баркас быстро бежал вдоль берега. Туман, окутавший Лондон, рассеивался. Над головами на ясном небе высыпали звёзды.