Гостиница с характером

Я едва удержалась, чтобы не запустить кружкой с горячим шоколадом ей в лицо. Вместо этого я вытерла ладонью нос и сдула на неё пыльцу фей:

– Чихай!

– Апчхи! Анна! Апчхи! Я тебя… апчхи!.. убью!

Но я уже выскочила из кухни и побежала по кованой лестнице сбоку от дома на крышу, где разбит сад, и по первой попавшейся дорожке быстрым шагом пошла между разноцветными клумбами.

Неподалёку от шелестящей на ветру стены из плюща я сбавила скорость. Моему настроению вторил печальный перезвон колокольчиков. Извилистая тропа привела меня к заросшему алькову, и я села на каменную скамейку у пруда, борясь с подступающими слезами.

Кара никогда не отличалась деликатностью, но в данном случае она была права. От моих сил действительно не было никакого толку, я на самом деле их боялась, и как бы мне ни хотелось утверждать обратное, я правда немного завидовала Колину.

Ладно, я очень ему завидовала.

Всю жизнь я мечтала о том, что на него свалилось практически само собой, и меня начала терзать мысль, что мне уже никогда не достичь желаемого, что бы я ни делала. Тем более теперь, когда магия Колина пробудилась и затмила всё остальное и когда ему помогает вся моя семья.

Зачем им мои силы? Что я могу, чего не могут они?

Кара права: Колин гораздо больше меня достоин быть здесь.

Растения с шорохом сомкнули ряды, отрезав альков от всего остального сада. В следующую секунду я услышала хруст гравия и встревоженный голос Колина:

– Анна? Анна, ты здесь?

– Всё нормально, – сказала я дому. – Пропусти его.

Цветы отступили, открыв проём алькова за мгновение до того, как из-за поворота дорожки показался Колин. Он улыбался, и от этого моё чувство вины стало совершенно невыносимым.

– Вот ты где. – Он сел рядом со мной на скамейку. – У меня стойкое ощущение, что дом водил меня кругами. Я уже начал думать, что не нравлюсь ему.

– Он думает, что ты дружишь с Максом, – буркнула я.

– Это плохо?

– Для него нет большего оскорбления.

Колин, похоже, всерьёз забеспокоился, и я заставила себя улыбнуться, хотя поведение дома действительно трудно предсказать. Он всегда тепло ко мне относился, поэтому наша дружба с Максом никогда его не заботила, но в то же время он любил затаить обиду.

– У тебя всё хорошо? – спросил Колин, и до меня дошло, что последнюю минуту я неловко улыбалась розовому кусту.

Я едва машинально не ответила «да», но он смотрел на меня с таким неприкрытым искренним вниманием, что это стало бы ложью. Потому что у меня не было всё хорошо.

– Я чувствую себя бесполезной. – Я принялась крутить в пальцах шнурки худи. – Все в нашей семье обладают способностями, так или иначе работающими на благо гостиницы, кроме меня. – Произнесённые вслух, эти слова показались мне ужасно жалкими, и я снова перевела взгляд на куст. Колин наверняка скажет, что это не важно, что я всё придумываю. Все так говорят. Но когда он ничего не сказал, я взглянула на него и поняла, что он терпеливо ждёт продолжения. Поэтому я сделала глубокий вдох и сказала: – Гостиница – это моя жизнь. В ней сосредоточены все наши жизни. Я здесь выросла, я здесь работала и училась. Я люблю «Рэйвенфолл» больше всего на свете, но… – Я осеклась и стиснула зубы. Зачем я перед ним распинаюсь?! Ему-то какое до всего этого дело?

Моя проблема была в том, что мне отчаянно хотелось завести друзей. В детстве я всегда пробовала подружиться с детьми постояльцев, но никто из них не хотел общаться с чудачкой из гостиницы. С гостями всегда так: они приезжают, получают от нас то, что им нужно, и возвращаются к своей привычной жизни.

К этому я до сих пор не могу привыкнуть: для меня «Рэйвенфолл» и есть моя жизнь, а все остальные рано или поздно его покидают.

Даже Колин отсюда уедет, как только Лиам вернётся.

– Но что? – мягко спросил он, выдернув меня из моих мыслей.

– Я просто не уверена, что здесь моё место, – призналась я и лишь тогда осознала, что в этом и заключался мой истинный страх. Мне не нашлось места ни в школе, ни в папиных экспедициях. И если моё место и не в «Рэйвенфолле» – то где?

Колин засмеялся. Я повернулась к нему, сгорая от стыда, но он оборвал смех и торопливо сказал:

– Прости! Просто… я не могу представить тебя где-то ещё, кроме как в «Рэйвенфолле». Магия – это ведь далеко не всё. Ты так многому меня научила, помогла мне освоиться в этом совершенно новом для меня мире. Ты рискуешь жизнью, чтобы помочь мне найти убийц моих родителей. Ты смелая, и умная, и сообразительная, и о лучшем напарнике я и мечтать не мог. – Он улыбнулся. – Психометрия – не единственный твой талант, Анна. И ты не бесполезна.

Я с трудом сглотнула. Было приятно слышать это, особенно не от членов моей семьи, которые, будучи неотъемлемой частью гостиницы, не могли понять, каково это – чувствовать себя здесь чужой.

В конечном итоге я заставила себя улыбнуться:

– Спасибо. Ты и сам ничего. Тётя Элейн и дядя Рой постоянно тебя хвалят.

– Они хорошие учителя, – сказал он и смущённо почесал затылок. – Только часто спорят.