Государь

Я описал Бегильдееву свой план и этой задумкой, несомненно, воодушевил его. Раньше он знал только детали, а теперь перед ним открылись такие горизонты, что захватывало дух. Генерал-лейтенант был профессионалом и понимал, что таким апперкотом мы можем поставить Австро-Венгрию на колени. Когда я понял, что Бегильдеев сделает все, чтобы наша операция по взятию Ковеля удалась, я прекратил давить на князя, чтобы он перестал думать как комдив, а сосредоточился на конкретной задаче по обеспечению безопасности западного фланга корпуса. Наша беседа сразу же обрела конкретное содержание. И дольше всего мы обсуждали, как будем связываться между собой. В общем-то, проблем со связью не должно было возникнуть. Австрийская инфраструктура не была разрушена – телефонная и телеграфная связь, и не только с Ковелем, продолжала функционировать, правда уже под нашим контролем. Кроме проводных линий связи имелись и искровые радиостанции. Расстояние до Ковеля было небольшое, так что связь можно было поддерживать, пользуясь даже штатными антеннами. А дивизионная радиостанция в распоряжении Бегильдеева оставалась. Радиоузел не поменял своей дислокации, после отбытия на боевую операцию всех подразделений и большинства штабного люда он так и располагался в бывшем лагере 9-й кавалерийской дивизии. Кроме вопросов связи, мы с комдивом-9 наметили и пути отхода его группы, в случае если на этом направлении австро-германцы будут наступать большими силами. И тут замедлить наступление противника должны были пленные австрийцы. Не бросят же наступающие своих попавших в плен собратьев на произвол судьбы. А значит, передовые наступающие части потеряют темп, а может быть, и мотивацию к наступлению. Если небольшое количество русских захватило такой сильный укрепрайон и большое количество пленных, то они очень опасны, и наступать нужно с осторожностью и мощной огневой поддержкой. А в такую слякоть по местным дорогам протащить даже одну тяжелую батарею очень непростая задача.