Государь Руси

— Наших. Но и ты пойми. Наши желания и мечты – это просто наши желания и мечты. А недовольных твоими излишне сильными нововведениями много. И их количество растет. В племенах говорят даже о том, что ты завоеватель, что лукавством захватил власть над честными людьми. А еще людей бесят эти христианские попы. Их не убивают только из опасения кары с твоей стороны. И теперь ты еще хочешь ввести налоги.

— И многие так говорят?

— Достаточно. Даже мне в лицо это уже высказывали.

— Насчет недовольства попами… хм… скажи, чтобы подробно описали все их перегибы и глупости, записали их и с тобой передали мне. Я попробую их привести в чувство. Они ведь не умеют по уму работать. Все привыкли, что у них за спиной войска и власть. Оттого и слово их слабо действует, и пример не увлекает.

— Я передам, — кивнула Пелагея…

…

Ярослав мотнул головой, отгоняя эти воспоминания, и вновь вернулся к делам школы. Открытие шло по плану. Он выступил. И теперь слушал с ответными выступлениями первых учителей, которые вещали что-то про свет знания. То есть, то, что он им и сказал «втирать».

Запуск школы оказался не так прост.

И потребовал довольно большого объема подготовительных работ. Которые, к счастью, Ярослав сумел сделать раньше, когда занимался начальным образованием сына и его будущих соратников. Поэтому базовые учебники и хрестоматии для чтения уже были. Оставалось их только начать печатать.

Да-да. Именно печатать.

Для чего пришлось создавать небольшую мастерскую. И там, с помощью литер из свинца, делать наборы для оттиска на ручном винтовом прессе. Работа была медленной и неудобной. Из-за чего – пока учебников и хрестоматий не удалось размножить должным образом. Для первого учебного года имелся только букварь в количестве, подходящем для всех учеников первой школы. Простой и неказистый. Он хранился в школе и выдавался ученикам непосредственно на занятиях.

А хрестоматии и другие учебники пока только находились в процессе. Но к следующему учебному году по полусотне томов всех необходимых книг божились сделать. Впрочем, там и без книг было необходимо изрядно и другого важного инвентаря…

Завершив торжественное открытие первой общеобразовательной публичной начальной школы Ярослав отправился беседовать с поджидавшей его делегацией славян, прибывших из… или от Арконы[29], тут сложно было разобраться. Они ждали уже несколько дней. Но он тянул и ждал с их приемом. Ему хотелось, чтобы они походили, посмотрели на то, как живет народ в Новом Риме. Город осмотрели. С людьми поговорили. А потом и глянули на открытие школы да послушали слова. Сразу они бы все услышанное не осознали. Но это сразу. А как доедут до дома – все по полочкам разложится. Это в его понимании была первой частью их переговоров. Частью, которую сам словами и не скажешь.

— Рад вас видеть в моем городе, друзья, — улыбнувшись, произнес Ярослав, когда делегация таки пришла на прием.

— И мы рады видеть тебя… — начали ритуал приветствия западные славяне. Там были представители ободритов – близкородственных западнославянских племен.

А пока они говорили Ярослав внимательно за ними наблюдал. Его люди уже донесли о составе этой делегации. Девять обычных военных вождей, включая одного, служившего три года под рукой Людовика II[30]. Ну и пятнадцать волхвов разного толка. Куда же без них?

— Что вас привело ко мне?

— Нужда, — грустно произнес один из волхвов. Судя по «агентурным данным» Святовита. — Герцог Саксонии слишком притесняет нас. А ты, как мы слышали, имеешь на него влияние.

— Притесняет? Что же он такого делает?

— Грабит, — коротко и емко ответил военный вождь, тот самый, что имел опыт военной службы под рукой самого короля.

— Грабит, но войной не идет?

— Да куда ему идти? — усмехнулся волхв Святовита. — Он ведь восстание поднял против Людовика и провозгласил себя рексом Саксонии. После того, как ты заставил Папу признать воровской коронацию деда Людовика, от того отвернулись Саксония и Франкония, подняв восстание. Вот война и идет.

— И кто побеждает?

— Кто его знает? По весне Людовик с герцогами Тюрингии и Баварии вторглись в Саксонию. Но отошли, одержав победу в битве. Поговаривают недуг их войско скосил. Слабило животами. Вот герцог Саксонии и пытается спешно собрать войско, чтобы на будущий год отбиться. Вот и грабит нас.

— А вы что? У вас разве силы нет?

— Есть. Но пока мы людей соберем – отряды саксонцев уже уйдут, оставив после себя только пожарища и трупы. Мы не успеваем.

— А вторгнуться и принудить к миру?

— Это кровь. Много крови. Нашей крови, ибо в Саксонии стоят укрепленные города. А брать их мы толком не умеем. От чего герцог и шалит, чувствуя свою неуязвимость.

— У меня большая торговля с герцогом.

— С фризами.

— Фризов держит герцог Саксонии.

— Держит, но может и не удержать. Поговаривают, что он их задавил поборами. И они собираются проситься под руку конунга данов. Если тот их примет, герцог Саксонии проглотит это унижение. Ибо сражаться и с франками, и с данами одновременно он не сможет.

— Пока этого не произошло. Я хочу вам помочь. Но нужно подумать о том, как это лучше сделать.