Государь Руси

Ярослав смог всех легионеров упаковать в простые шинные кирасы. Те самые окэгава-до. А так как лаком он ее покрывал не очень толстым слоем, эта «сегментированность» прослеживалась визуально очень ясно. Бойцы носили эту кирасу, надевая поверх крепкого, хорошо простеганного халата. Снизу у нее имелась юбка до колен из ламеллярной чешуи. Плечи защищали наплечники и полос металла, отчетливо напоминающие своих товарищей от лорики сегментаты. А руки – примитивные наручи из продольных пластин, наклепанных на кожаную основу. Ну и шлем. Куда же без него? Тот самый, уже стандартный имперский шлем, который Ярослав гнал серией.

Для IX века такой уровень защитного снаряжения был за гранью сказки. Даже для крупных вождей или правителей. А тут – рядовые бойцы в подобном стояли. И ладно бы подобном – вон, все один к одному. Из-за чего легионеры выглядели продукцией инкубатора. Что так же добавляло пикантности.

В руках у них были большие, выгнутые овальные щиты со старой имперской символикой. Той самой, где вертикально по центру щита шло веретено Фортуны, а влево и вправо от нее расходились пучки молний. Само собой – все это золотом по ярко-красному полю. При этом у каждого легионера на поясе висел меч. Что по тем временам мог себе позволить только военный вождь или очень опытный воин.

Жители бывшего римского мира узнали этих бойцов. И ни у кого не было никаких сомнений. Благо, что всевозможных мозаик и фресок осталось в изрядном количестве. Ведь хватало городов и вилл, которые как бросили в V веке, так с тех пор и не заселяли. Пока, во всяком случае.

Архиепископ Кентерберийский, что спрятался в столице рига Уэссекса, осторожно вышел за ворота. И медленной, крайне неуверенной походкой подошел к Ярославу, что свободно стоял недалеко от стен.

— Доброго дня, — открыв забрало, произнес государь Руси.

— Доброго, — нехотя согласился архиепископ.

— Ты, я полагаю, не хочешь, чтобы мои комитаты штурмовали этот город?

— Это так очевидно? — с хорошо различимым сарказмом спросил собеседник.

— Безусловно. И видит Бог, я не хочу его штурмовать.

— Тогда зачем ты пришел?

— Я пообещал Ивару Уэссекс. А слово правителя тверже гороха. Выбор перед вами не велик. Либо сдаетесь мне, либо я беру город штурмом.

— У тебя нет осадных механизмов, — осторожно заметил архиепископ.

— При штурме Иерусалима у меня их тоже не было. Но я как-то справился.

— Лестницы?

— Не только. У меня много приемов. Впрочем, не суть. Главное – я не хочу брать этот город штурмом. Это кровь и разрушения. Я хочу, чтобы этот город достался моему другу целым и невредимым. Поэтому не буду его грабить, если вы сдадитесь. И он не станет.

— Ивар? И не станет?

— Зачем ему грабить столицу своего государства? — удивился Ярослав.

— Столицу?

— Ивар будет провозглашен правителем Уэссекса. Вместо Этельреда. И ты признаешь это.

— Я? — удивился архиепископ.

— Ну или твой приемник, — максимально добродушно произнес Ярослав, прозрачно намекая на последствия отказа.

— Но ведь Этельред – законный правитель Уэссекса.

— Саксы – не природные обитатели этих мест. Они завоеватели. И правят по праву завоевателей. Ивар – тоже завоеватель. И если один завоеватель победит другого, то в чем проблема? Естественное право соблюдено.

— Этельреда короновали…

— Так коронуйте Ивара. Не вижу никаких проблем. Ты ведь понимаешь, что это принесет Уэссексу?

— Дикого язычника на престоле, — поморщился архиепископ.

— Мелко мыслишь, падре. Ивар – уважаемый норманн. У него мощная дружина. Он избран конунгом данов. То есть, под своей рукой будет держать и тот «веселый» полуостров на востоке, и эти земли. Отчего викинги ходить сюда не станут. Чтобы победить дракона, падре, нужно завести своего собственного.

— Как-как? Хм. Своего собственного?

— Да. Причем достаточно опасного для остальных. Ивар же сейчас – самый сильный вождь викингов.

— Я слышал, что Великую армию возглавляет не он.

— Харальд не переживет этот поход, — холодно произнес он.

— Ты думаешь?

— Уверен. И ты, падре, мне в этом поможешь. Ты ведь хочешь, чтобы набеги на земли Британии прекратились? Только помалкивай. Сам понимаешь, даже у стен есть уши и я не хочу, чтобы какой-нибудь мерзавец, желая получить небольшое вознаграждение все Харальду рассказал.

— Так Папа был прав?

— Насчет чего?

— Насчет твоего стремления усмирить дикий север?

— Разумеется.

— Но ведь тебе это не выгодно. Норманны ведь везут награбленное через тебя к ромейцам.

— Падре, то, что я об этом болтаю, не значит, что это так. Последние пару лет я живу с торговли своими товарами. Да и раньше получал основной доход с них. Да, от норманнских грабежей есть польза. Но не большая. А вреда они сколько приносят? Я лично дважды отражал крупное вторжение в свои земли. Очень беспокойные люди.

— Два вторжения?