Государь Руси

– Меня и печенеги, которых ты привечаешь, раздражают. Хазары ладно. Ибо они не селятся на наших земля. А печенеги… ты уже их тут семей двести поселил. И не собираешься останавливаться. Теперь еще венгры… Это же кошмар!

– Ты про пиктов забыла, – улыбнулся Ярослав. – После нашего с Иваром вторжения в Британию они могут прибыть к моему двору с каким-то количеством семей.

– Этого только нам не хватало…

– Милая, ты слишком мелко мыслишь.

– Мелко? Ты считаешь, пытаться удержать землю предков – это мелко?

– Землю предков? – хохотнул Ярослав. – Это очень смелое утверждение. Смотри. Сейчас 867 год от Рождества Христова. Славянские племена выделились в самостоятельный этнос всего четыреста-пятьсот лет назад, и произошло это в землях по Эльбе, Одеру и Висле. Там ваша родина. Там, а не тут. В эти земли мы пришли три-четыре поколения назад, согнав местные племена. А если копать еще дальше, то родина всех ариев, из которых и выделились племена славян, это степи от Днепра до Волги. И сформировались они там почти пять тысяч лет назад. Понимаешь? С тех пор они находятся в постоянном движении.

– Ты так говоришь, будто сам при этом присутствовал, – нахмурилась Пелагея.

– Я – нет. Но атланты, которые меня воспитывали, да. Они живут очень много лет. Самые мудрые и могущественные практически бессмертны.

Пелагея еще сильнее нахмурилась, но промолчала, явно недовольная таким поворотом разговора. Ярослав же улыбнулся как можно мягче и добрее и продолжил:

– Понимаешь, все эти игры в «землю предков» – суть пустота. Мы с тобой, как правители огромной державы, в которой живут многие десятки разных племен, должны думать и действовать совсем иначе. Вот народились арии в степях Северного Причерноморья? Народились. Значит – это наша исконная земля, и мы ее должны контролировать как их наследники. А то, что мы оседло живем, а арии в те далекие времена были такими же кочевниками, что и печенеги с венграми, не имеет никакого значения. Понимаешь?

– И не хочу, если честно, – скептично произнесла Пелагея.

– Мы должны использовать любые ресурсы для усиления. А как мы это будем оправдывать перед людьми – неважно. Так понятнее?

– Понятно, но…

– Никаких НО, – повысил голос Ярослав. – Учись думать, как Государыня, а не как дикая простушка! Или ты хочешь, чтобы я держал тебя на поводке, не допуская до дел государственных? Если нет, то учись. Я понимаю, что у тебя за плечами нет воспитания атлантов. Поэтому делаю ОЧЕНЬ большие скидки. И то, что я прощаю тебе, ни за что не простил бы равной по воспитанию и образованию. Но и ты старайся. Не обманывай мое доверие. Ты ведь не дура. Так зачем ею прикидываешься?

Пелагея сверкнула глазами в раздражении. Но, прикусив губу, промолчала. Секунд десять помолчала. А потом, закрыв глаза, тяжело вздохнула и произнесла:

– Расскажи еще про ариев, славян и вообще откуда мы пришли.

– Ты серьезно хочешь это знать?

– Да. Или ты думаешь, что я сама догадаюсь до таких вещей? Если нет, то тебе придется потрудиться моим наставником. Или отправить на несколько лет к атлантам, чтобы они расстарались за тебя…

В этот раз уже Ярослав напрягся и поиграл желваками в раздражении. Но, обреченно вздохнув, принялся рассказывать супруге все, что ему известно. Предварительно добравшись до кое-как составленной им карты мира. Грубо и топорно, но более-менее реалистично и вполне в современном для него ключе. Во всяком случае, ею можно было пользоваться для оценки пространства и маршрутов.

Глава 7

867 год, 2 августа, Приморск

«Великий морской змей» Бьёрна мерно разрывал удивительно тихую и спокойную воду своим форштевнем. Стоял полный штиль. Поэтому экипаж опустил длинные весла и мерно ими работал. На каждое – по пять человек, как на поздних галерах Нового времени. Из-за чего Ярослав назвал этот корабль «пентерой». В IX веке пока таких привычек не имели и на каждое весло сажали по одному гребцу. Из-за чего и весла были мелкими, и гребок слабым. А тут – вон какие дуры с лопастями. Их даже в уключины ставили с помощью примитивных ручных веревок и блоков.

Обводы этого корабля в целом повторяли привычные для драккара, как и пропорции. Отличия заключались в конструкции. Этот корабль был основан на мощном каркасе, способном выдержать даже могучую морскую волну. Там был и мощный киль с крепкими шпангоутами, и дополнительными стрингерами, и прочими элементами. Да, деревянными, но собранными на болтах, заклепках и скобах. Из-за чего больше походил на набор парусного судна XIX века, чем IX. Разве что обшивка была не металлической, а деревянной, укрытой поверх тремя слоями ткани на бакелитовом лаке. Для защиты от гниения, морской воды и прочей дряни.