Государево кабацкое дело. Очерки питейной политики и традиций в России

В 1926 г. пленум ЦК ВЛКСМ уже рассматривал эту проблему как важнейший политический вопрос. Докладчик, один из видных комсомольских лидеров А. Мильчаков, достаточно объективно объяснил причины роста пьянства и хулиганства социально-экономическими причинами: «Безработица и беспризорность в городах, перенаселение деревни, тяжелые жилищные условия значительной части молодежи, вовлечение в производство новых общественно и культурно отсталых слоев молодняка из деревни»^{491}. В качестве мер противодействия предлагалось перестроить всю идейно-воспитательную и просветительную работу.

Выступавшие призывали удовлетворить культурно-бытовые и общеобразовательные запросы молодежи; разъяснять необходимость здорового образа жизни, привлекать юношей и девушек к новым формам организации досуга (под лозунгом: «Вместо бутылки пива — билет в театр!»), образовать на добровольной основе кружки и объединения молодежи по интересам. Вожди комсомола направили всем организациям письмо с призывом к объединению в кружки по борьбе с алкоголизмом и созданию нетерпимого к пьянству и хулиганству общественного мнения: «Пьянство несовместимо со званием коммуниста, комсомольца, нового человека»^{492}.

Затем последовали и соответствующие решения V Всесоюзной конференции и VIII съезда ВЛКСМ (1928 г.), где в качестве важнейших задач комсомола на культурном фронте выдвигались «упорная и напряженная борьба с пьянством, хулиганством, половой распущенностью и неряшливостью», создание специальных кружков и объединений для активных действий «на баррикадах быта против старья, плесени, предрассудков…»^{493}

Выдвижение молодежи на передний план в ходе огромного по масштабам культурного переворота было не случайной, а вполне сознательной акцией высшего руководства страны: в 1927 г. на XV съезде ВКП(б) были утверждены директивы по составлению первого пятилетнего плана и подчеркнута важная роль комсомола как «инициатора и проводника новых начинаний в городе и деревне по рационализации хозяйства, труда и быта». В это время борьба за трезвость становится одним из элементов «большого скачка» — форсированного строительства экономики и социальной структуры общества на рубеже 20 —30-х гг. Но это произошло не сразу.

В 1926–1927 гг. в партийной печати опять стали публиковаться материалы о распространении пьянства и его последствиях. Особенно интересными были попытки оценки экономического ущерба (потери рабочего времени, производственный брак, пожары и т. д.), хотя и дававшие разные результаты, но тем не менее весьма интересные для сопоставления с дореволюционными расчетами и современными экспертными данными^{494}.

В 1926 г. декрет Совнаркома РСФСР «О ближайших мероприятиях в области лечебно-принудительной и культурно-воспитательной работы по борьбе с алкоголизмом» обязал ведомства здравоохранения, юстиции и внутренних дел организовать принудительное лечение алкоголиков.

Наркомпросу же поручалось разработать систему противоалкогольного воспитания, в том числе «ввести в программы школ всех ступеней и типов основные сведения о вреде алкоголя». Это решение имело под собой основания: школьная комиссия врачей-наркологов выяснила в 1925–1926 гг., что 90 % учащихся уже начали приобщаться к спиртному^{495}. Предполагалось также выпустить соответствующие пособия, разработать план проведения антиалкогольной пропаганды в избах-читальнях, «домах крестьянина», рабочих клубах, красных уголках и т. п. Предстояло активно использовать в борьбе за трезвый образ жизни периодическую печать и радиовещание, создать кинофильмы «по вопросам борьбы с самогоноварением и алкоголизмом».

В 1926 г. в Ленинграде появились первые в СССР вытрезвители. В следующем, 1927 г. постановление правительства РСФСР «О мерах ограничения продажи спиртных напитков» запрещало продажу водки несовершеннолетним и лицам, находившимся в нетрезвом состоянии, а также наделяло местные советские органы правом прекращения продажи спиртных напитков в праздничные и нерабочие дни^{496}. Тогда же появилось за подписью М. И. Калинина еще одно постановление ВЦИК и СНК РСФСР «Об организации местных специальных комиссий по вопросам алкоголизма», которые рекомендовалось создавать при местных Советах.