Государево кабацкое дело. Очерки питейной политики и традиций в России

Одноклассница Михаила Горбачева Мария Жидкова в интервью газете «Собеседник» вспоминала одну из знаменательных дат в жизни будущего Генерального секретаря ЦК КПСС и Президента СССР: «…однажды открывается дверь и танцующей походкой входит Михаил. Весь аж светится. Ну, — говорит, — девчата…организовывайте стол. Есть за что выпить. Я — кандидат в КПСС. Гульнем? Ну мы засуетились, забегали, все, что нужно к столу, собрали — картошечки, грибков, винца яблочного. Ребята спирта принесли… А что, вы всерьез думаете, что он таким святым, трезвенником был? Бросьте! Нормальный парень. Как все…»

Десятки и сотни тысяч «офицеров» партии еще в комсомоле, а затем в кругу «партийно-хозяйственного актива» участвовали в официальных и неофициальных возлияниях на конференциях, слетах, семинарах и т. п. мероприятиях.

Впрочем, всегда надо было помнить, что неумение и неумеренность в такого рода практике были опасны: «Тов. Сталину. Секретариату ЦК в начале текущего года стало известно, что первый секретарь Курганского обкома тов. Шарапов плохо работает и недостойно ведет себя в быту. Он часто не выходит на работу, пьет, причем выпивки происходят не только дома, но также и в помещении обкома и при выезде в командировки в районы. За время своего пребывания в Кургане тов. Шарапов сожительствовал с рядом женщин…»

Подобная информация могла оборвать карьеру любого функционера — правда, в том случае, если сопровождалась утратой деловых качеств: срывом планов или невыполнением иных указаний центра^{539}.

На установление водочной монополии, надо полагать, повлияла и неудача введенного в 1920 г. в США «сухого закона» 18-го добавления к конституции (Prohibition Act), согласно которому на всей территории страны были запрещены производство, продажа и ввоз алкогольных напитков. Но уже в 1925 г. министр финансов вынужден был заявить, что в его силах перехватить лишь 1/20 часть ввозимой в США питейной контрабанды. На бутлеггерстве — подпольном производстве и торговле спиртным — быстро вырос многомиллиардный криминальный бизнес во главе со знаменитым королем контрабанды и рэкета Альфонсом Капоне, и специальная президентская комиссия в 1931 г. представила доклад о полной неспособности властей воспрепятствовать ему. В итоге новый президент Ф. Д. Рузвельт отменил «прогибишен» с января 1933 г.

В СССР курс на расширение водочной торговли вместе с коренной реконструкцией общества способствовал появлению массового потребителя спиртного в его наихудшем варианте. После тихого завершения трезвенной кампании 1928–1931 гг. развитие питейной отрасли резко пошло в гору, что особенно заметно на фоне серьезного спада производства важнейших товаров широкого потребления к концу первой пятилетки. В 1936 г. производство спирта увеличилось в 250 раз по сравнению с «сухим» 1919 г. и после коренной реконструкции заводов перекрыло уровень 1913 г., о чем рапортовали работники отрасли к двадцатилетнему юбилею советской власти^{540}. На новых предприятиях трудились свои 15 тысяч стахановцев.

На питье шла половина их продукции, и 163 водочных завода вполне обеспечивали страну своими изделиями, ассортимент которых постоянно расширялся. Нарком пищевой промышленности А. И. Микоян мог уже в 1936 г. с гордостью отрапортовать на сессии ЦИК СССР: «Стали придумывать, как бы выпускать что-нибудь получше, и вместо 25 сортов, которые мы давали в 1932 г., сейчас мы производим 69 сортов ликеров, наливок и настоек… Какая же это будет веселая жизнь, если не будет хватать хорошего пива и хорошего ликера!» Он же пообещал довести производство всех видов спиртного до 10 миллионов бутылок в год к 1942 г.