Государственная Дума Российской империи, 1906–1917 гг.

Депутаты внесли в Думу 205 законодательных предложений, из них 81 было признано желательным, 90 не рассмотрено Думой (в том числе 6 не получили движения после внесения). Среди нерассмотренных были предложения, внесенные еще в 1908 г. Только 36 законопроектов, выработанных по инициативе Думы, получили силу закона, 8 из них разрабатывались исключительно Думой.

В Государственной Думе четвертого созыва положение было похожим. Увеличилось количество вносимых законодательных предположений, однако законопроекты, созданные на их основе, одобрялись Думой столь же редко. В первую сессию Четвертой Думы в нее внесли 90 законодательных предположений, в том числе о пересмотре правил о рассмотрении бюджета, о реформе Государственного Совета, Сената, о пересмотре земского избирательного закона, о реформе прихода православной церкви, о реформах различных учебных заведений и др. Ни один из них за первую сессию не был окончательно одобрен Думой.

Всего к 9 декабря 1916 г. в нее было внесено 2625 законопроектов (191 взят обратно), а рассмотрела она лишь 1239⁸.

В Государственной Думе Российской империи законодательную инициативу осуществляло в основном правительство. При рассмотрении взаимоотношений законодательных палат приведенные выше цифры нуждаются в комментариях. Основная масса правительственных законопроектов представляла собой так называемые «законники» (это название придумал граф Витте). Депутаты называли их «вермишельными». Они касались либо сверхсметных кредитов (60 % законопроектов), зачастую на небольшие суммы (так как министерства плохо составляли свои бюджеты), либо установления или изменения штатного состава различных государственных учреждений, либо местных и очень частных проблем, либо установления различных земских сборов и повинностей в губерниях без земского самоуправления. Тысячи подобных законов без особых проблем проходили обе палаты, хотя их комиссии вникали в эти проекты и некоторые могли быть изменены или отклонены. Полагаю, что общепринятое негативное отношение к «законникам» требует коррекции. Дума рублем действенно контролировала изменения штатов, препятствуя разбуханию бюрократии. На этом пути она ставила заслоны и царю, и правительству. Она следила и за введением новых налогов. Рублем учила чиновников составлять бездефицитный бюджет.

Однако нестыковки ветвей власти были весьма ощутимы — среди десятков законопроектов, не одобренных Государственным Советом, находилось большинство предложений правительства и Думы, направленных на модернизацию страны. Выше уже рассматривались эти законодательные пробки и отмечалось, что застревали большей частью законопроекты, затрагивающие интересы трудового люда, крестьян, рабочих, мелких торговцев. Напомним, что среди застрявших проектов были: о судебной ответственности чиновников, об условном осуждении, о введении всеобщего начального обучения, о введении самоуправления в различных регионах, о создании волостного земства, о пересмотре сметных правил и др. Из этих важных проектов прошли лишь законы о реформе местного суда (причем последний был значительно изменен Государственным Советом в консервативном духе), часть законов о введении социального страхования, а также часть законов о введении самоуправления, улучшении его финансирования. Что касается обсуждения обеими палатами аграрной реформы Столыпина, то бесспорным успехом это дело не назовешь, само же крестьянство высказалось против.

Законодательная власть думской монархии не отличалась особой эффективностью. По признанию П. А. Столыпина, Россия отличалась «гармонически законченной законодательной беспомощностью».

Но ведь сам же премьер при поддержке императора способствовал созданию в Государственном Совете правого большинства, которое проваливало правительственные реформы, стяжав недобрую славу «законодательной пробки».

Следует отметить, что ряд реформаторских проектов (о поселковом управлении и церковном приходе, о неприкосновенности личности, о реформе исключительных положений, о кооперативах, о подоходном налоге и др.) застряли в думских комиссиях и не были рассмотрены Думой. Здесь явно сказались политические расчеты фракций, образовавших Прогрессивный блок, направленный на «свержение самодержавия». Тут было уже не до реформы, более того, работа комиссий могла расколоть прогрессистов⁹.