Государственная недостаточность

Слава богу, есть у нас очень хорошие писатели, которые жили в Советской стране, которые могли бы писать честные, объективные сценарии о тех годах. Они переосмыслили бы в художественном единстве и светлые, и темные стороны советской власти. Но им никто этот заказ не дал.

– Заказов-то много, но все они предполагают антисоветскую начинку.

– Именно. И это совершенно неправильно, потому что за этим стоит разрушительная идея: не только разорвать страну территориально и пространственно, но и разорвать ее во времени, отделить дореволюционную эпоху от революционной, советскую от постсоветской. А это самое страшное, когда распадается связь времен. И, если я правильно понимаю, это идет вразрез с теми целями, которые ставит перед собой Путин. На мой взгляд, он все-таки настроен на собирание во всех направлениях. Но что получается? Государство наконец-то пытается страну поднимать, восстановить связь поколений, сплотить ее территориально. А наша интеллигенция – такое впечатление, словно она вообще из другой страны приехала. Продолжает работать на разрыв, причем губительный.

– Почему?

– В основном наша интеллигенция воспитана на абстрактном и глупо-прозападном гуманизме. Она не задумывается: почему, например, наши журналисты лихо брали интервью у чеченских боевиков, охотно показывали наши сожженные танки, с готовностью, чуть ли не с радостью первооткрывателей сообщали об очередных погибших русских солдатах? Прошло чуть ли не сорок минут, как они были убиты, еще неизвестны их имена, обстоятельства гибели, а экраны уже полны репортажами. И не приходит в голову нашей интеллигенции задуматься: а почему американцы, которые сейчас в Афганистане, отказываются признавать фактически все жертвы, которые им приписывают разные агентства? Я вас уверяю: пройдет три-четыре месяца, и выяснится, что эти жертвы действительно были. Но пока они воюют. Во время войны не может быть достоверной информации. Во время войны может быть только достоверная дезинформация! И никакие претензии к свободе слова и правам человека американцев не смущают. Никто из американских журналистов не позволит себе затеять в телешоу или прессе диспут, правильно или неправильно они воюют.

– Там такая дискуссия в принципе невозможна.

– Иначе сразу уйдешь с работы. Тебе быстренько объяснят, где свобода слова, а где интересы Америки. Я не понимаю, почему наша так называемая медийная интеллигенция не удосужится применить эти принципы к себе, к своей стране. Спрашивается: если вы во всем равняетесь на Америку, почему же в этом-то отстаете? Наши военные в Чечне уже готовы кинокамеры им на головы надеть, потому что понимают, что ничего хорошего стране от их репортажей не будет.

– Вы не допускаете, что есть некий кукловод, «руководитель сценарной группы», который дает свои установки таким репортерам?

– То, что у нас были телеканалы, руководимые людьми, которых меньше всего интересовала судьба России, для меня совершенно очевидно. Но при этом меня поражает еще вот что. Я смотрю на одного и того же человека, который при советской власти, будучи в чем-то несогласным с ней, лез на рожон, становился чуть ли не антисоветчиком, за ним КГБ следил… Он с радостью об этом рассказывал, он готов был сесть за идею. Но теперь, даже если он не согласен с политикой руководства и она претит ему, он добросовестно отрабатывает положенное. Я говорил со многими журналистами, недоумевал: почему не уходят из таких изданий? Они мне: «Ты ж понимаешь, такой курс газеты, а у меня семья, дети, карьера…» – «А когда ты пятнадцать лет назад партбилетом рисковал?!» – «Ну, ты вспомнил…» Просто поразительно, насколько у людей за эти годы переменилась психология. Теперь ради денег они готовы делать то, что не позволяли себе при советской власти.

– Получается, деньги сейчас – главный стимул и двигатель «прогресса». Но при этом в некоторых изданиях все-таки ищут и истинную национальную идею, полемизируют относительно патриотизма. Не миновала чаша сия и возглавляемую вами «Литературную газету». Думаете, найдете?

– Смысл моего прихода главным редактором в «Литературную газету» и в том, чтобы на ее страницах вновь появился весь спектр мнений, существующих в обществе. А национальная идея сейчас не может быть сформулирована однозначно. Объясню почему: все прошедшее десятилетие в России главенствовали три направления нашей мысли: либерально-западническая, консервативно-белая и красная идеи. Они существовали, как бы замкнувшись в своих интеллектуальных гетто. Между ними не было серьезного диалога, речь шла о нюансах.