Государство будущаго

Антагонизма между пролетаріатомъ и капиталомъ уничтожить нельзя; онъ долженъ все болѣе обостряться. Однако, политическая побѣда пролетаріата безусловно исключаетъ возможность продолженія существованія капиталистическаго способа производства. Когда эта побѣда станетъ неизбѣжна, гибель капитализма будетъ внѣ сомнѣнія. Поэтому пролетаріатъ, борющійся за политическую диктатуру, тѣмъ опредѣленнѣе долженъ поставить себѣ цѣлью введеніе новаго способа производства, построеннаго на пріобрѣтеніяхъ стараго и отвѣчающаго пролетарскимъ интересамъ, чѣмъ глубже онъ понялъ условія своего существованія и чѣмъ тверже онъ увѣренъ въ самомъ себѣ и въ своемъ дѣлѣ. Его соціалистическіе идеалы настолько же вытекаютъ изъ его увѣренности въ побѣдѣ, насколько она въ свою очередь поддерживается и питается ими. Его идеальныя, или, если угодно, революціонныя цѣли — въ данномъ случаѣ это одно и то же, — являются также и самыми тѣсными узами, сплачивающими въ единый, сильный организмъ обособленные слои рабочихъ, имѣющихъ различные ближайшіе интересы. Отнимите у борющагося пролетаріата его соціалистическіе идеалы — вы лишите его активнаго энтузіазма, лишите его сплоченности.

Кромѣ того, соціалистическое движеніе утратитъ, благодаря этому, большую часть своей притягательной силы, вербовавшей ему сторонниковъ какъ въ низшихъ, такъ и въ высшихъ слояхъ общества; съ одной стороны, уменьшится его агитаціонная сила въ тѣхъ слояхъ пролетаріата, которые едва могутъ разсчитывать на успѣхъ въ будничной борьбѣ за лучшее положеніе, которыхъ только надежда на коренной переворотъ существующихъ отношеній можетъ вырвать изъ гнетущихъ объятій апатичнаго отчаянія; а съ другой стороны, рабочая партія, отказывающаяся отъ соціалистическихъ идеаловъ и ограничивающая свою дѣятельность борьбой за заработную плату и законодательную охрану труда и другими задачами повседневной жизни, теряетъ вмѣстѣ съ тѣмъ способность привлечь на свою сторону лучшіе элементы буржуазной «интеллигенціи», скорѣе всего присоединяющіеся къ пролетаріату. Пролетаріату нужны опытные, образованные мыслители, которые возвышаютъ его интеллектуально и придаютъ его движеніямъ цѣлесообразность и единство; ихъ онъ беретъ изъ рядовъ буржуазной «интеллигенціи», такъ какъ самъ можетъ выдвинуть ихъ лишь съ большимъ трудомъ. Для такихъ высокоразвитыхъ въ умственномъ отношеніи и самоотверженныхъ умовъ буржуазіи пролетарское движеніе будетъ тѣмъ привлекательнѣе, чѣмъ оно идеалистичнѣе, т.-е., чѣмъ выше тѣ цѣли, которыя оно себѣ ставитъ. Наиболѣе выдающіеся великіе утописты, эти лучшіе, глубочайшіе мыслители буржуазіи, не могли уяснить себѣ значенія повседневной пролетарской борьбы; ихъ увлекало лишь самое уничтоженіе пролетаріата, какъ такового, уничтоженіе существующаго способа производства: великая борьба за мелкія, сомнительныя побѣды отталкивала ихъ. Безсмертная заслуга Маркса и Энгельса состоитъ именно въ томъ, что они примирили это противорѣчіе, выяснили значеніе будничной борьбы пролетаріата для его освобожденія и сообщили послѣднему такимъ путемъ непобѣдимую движущую силу. Но и Марксъ и Энгельсъ, такъ же, какъ и Лассаль и почти всѣ вышедшіе изъ буржуазіи элементы нашей партіи, пришли къ пролетаріату какъ идеалисты и революціонеры, въ качествѣ борцовъ противъ существующаго общественнаго и государственнаго строя, а не поборниками тѣхъ или иныхъ рабочелюбивыхъ мѣръ. Если изъ теоретическихъ соображеній не слѣдуетъ заслонять цѣль движеніемъ, то тѣмъ болѣе этого не позволяютъ сдѣлать практическія соображенія пропаганды.

Однако, соціалистическая пропаганда такъ же мало, какъ и развитіе соціалистической теоріи, нуждается въ конструированіи и подробной обрисовкѣ государства будущаго. Для того, чтобы познать цѣли освободительной борьбы пролетаріата настолько, насколько это необходимо для удовлетворенія практическихъ потребностей нашего поколѣнія, достаточно изслѣдовать современность, открыть въ ней зародыши и тенденціи, могущіе впослѣдствіи развиться въ факторы, опредѣляющіе будущность. Но массы людей воодушевляются не голыми абстракціями, а лишь конкретными перспективами. Отсюда вытекаетъ пропагандистская сила соціалистическихъ утопій. Нельзя объяснять случайностью того, что изъ двухъ наиболѣе распространенныхъ произведеній соціалистической литературы послѣдняго десятилѣтія, — «За сто лѣтъ» Беллами и «Женщина и соціализмъ» Бебеля, — первое является романтическимъ описаніемъ будущаго, а второе отличается обиліемъ и наглядностью предположеній о будущемъ.