Государство и анархисты (старая орфография)

И такъ, государство убивало и взаимопомощь и самодятельность. Дло доходило иной разъ до того, что, — какъ писалъ Токвиль о французахъ 18-го вка, — "никто не считаетъ себя способнымъ привести къ благополучному концу серьезное дло, если въ него не вмшается государство".

Современнымъ государствомъ предшествовало въ нкоторыхъ мстностяхъ автономное устройство городовъ и областей, а еще раньше, на зар исторіи мы встрчаемся съ разными формами родоваго быта и человчество знало общинно эволюціонную стадію развитія.

Но каковы бы ни были формы общежитія, разъ только въ него врывалась принудительная власть, оно превращалось въ государство, хотя бы это государство было совсмъ иного типа, чмъ современныя государства.

Нельзя, поэтому, вполн согласиться съ П. А. Кропоткинымъ, когда онъ говоритъ, что "понятіе о государств обнимаетъ собою не только существованіе власти надъ обществомъ, но и сосредоточеніе управленіе мстною жизнью въ общемъ центр, то есть, территоріальную концентрацію, также сосредоточеніе многихъ или даже всхъ отправленій общественной жизни въ рукахъ немногихъ".

Это опредленіе врно, разъ дло идетъ о современномъ государств, но мыслимы и государства и съ децентрализованными отправленіями общественной жизни.

Мы думаемъ, дале, что Господинъ Великій Новгородъ, съ его, улицами", "концами" и областями, былъ государствомъ, хотя и не такимъ, какъ современныя. Былъ государствомъ, потому что зналъ принудительную власть.

Говоря вообще, государствомъ надо называть всякое общежитіе, часть членовъ котораго, опираясь на насиліе, суверенно правитъ другою частью его членовъ [2]).

Государство и общество

Государство и общество — одно и тоже, въ томъ смысл, въ какомъ левъ и ягненокъ составляютъ одно и тоже посл того, какъ левъ сълъ ягненка". (Тэкеръ).

Попыткой отождествить государство и общество встрчаются очень часто, но это не мшаетъ такимъ отождествленіямъ быть ошибочными.

Оба эти понятія упорно смшивались до начала ХІХ-го вка, но съ этого времени въ понятіе государства всегда вводится существенный признакъ, который вовсе не характеренъ для общества, а именно "властвованіе".

Тмъ не мене, государству зачастую приписываютъ дятельность вольнаго общежитія.

Признакъ властвованія, принудительнаго властвованія, является, разъ дло идетъ о государств, настолько важнымъ, что многіе государствовды довольствуются, опредляя государство, однимъ этимъ признакомъ.

"Отличительную особенность государства, какъ "особой формы человческаго общенія составляетъ принудительное властвованіе. Государство есть, прежде всего властвованіе", говоритъ Н. Коркуновъ. "Государство не можетъ дйствовать иначе, какъ принудительно".

Люди, это — общественныя, стадныя животныя [3]). Гд находятся люди, тамъ создается и общество съ его сотрудничествомъ, съ его связями между людьми, съ его разносторонней жизнью.

Даже въ послднее время встрчаются общежитія людей, не знающія принудительной государственной власти и въ этихъ общежитіяхъ господствуетъ удивительный порядокъ. У эскимосовъ, напримръ, не было никакого правительства. Не зная начальства, эскимосы живутъ очень мирно. У нихъ почти что не бываетъ ссоръ. На эскимосскомъ язык нтъ никакихъ бранныхъ словъ. Преступленія среди эскимосовъ чрезвычайно рдки. Обидчиковъ или преступниковъ обличаютъ во время общественныхъ празднествъ и игръ. Одобреніе или неудовольствіе собравшихся замняютъ судебный приговоръ. Иногда осужденный человкъ долженъ удалиться отъ осудившаго его общежитія эскимосовъ.

Таковы правы гренландскихъ эскимосовъ и надо замтить, что они — общинники (коммунисты). Между ними нтъ людей, которые не имли бы всего необходимаго для жизни.

Любопытно, что въ этихъ, незнающихъ государственной власти обществахъ "нтъ, — по словамъ Энгельгардта — классовъ, сословій; у нихъ нтъ злости, нтъ мстительности; у нихъ отсутствуетъ жестокость и властолюбіе", а "отсутствіе жестокости, насилія и угнетенія естественно связано съ отсутствіемъ чувствъ, являющихся послдствіемъ насилія — коварства, подлости и проч." "Алеуты, по словамъ Веньяминова, проживавшаго въ сред ихъ десятки лтъ, никогда не дерутся и не ругаются, не бьютъ и не бранятъ дтей, такъ что и дти не умютъ браниться и драться.

Отсутствіе ссоръ у эскимосовъ сверо-восточной Гренландіи поражаетъ европейскихъ путешественниковъ; цлый годъ, напр. живутъ сто семей подъ одной кровлей въ общемъ дом, и за все это время ни разу не возникаетъ не то что драки, а сколько нибудь крупнаго недоразумнія, перебранки. У караимовъ, по словамъ Лаво, не бываетъ дракъ, а самое сильное наказаніе ребенка заключается въ томъ, что мать или отецъ брызжетъ ему въ лицо водою". (По кн. И. В. Богословскаго. Вопросы жизни).

"Ни въ одномъ изъ извстныхъ австралійскихъ племенъ, по свидтельству Эйра, не было найдено признаннаго начальника", — говоритъ профессоръ Н. Зиберъ.