Читаем Государство Волжская Болгария: историко-правовой очерк полностью

Государственная организация в Волжской Болгарии опиралась на систему укрепленных городов и городищ, являвшихся военно-административными центрами «тянувшей» к ним территории (В настоящее время выявлено более 2 тыс. болгарских памятников IX–XIII вв. Среди них около 190 городищ и более 900 селищ). Сюда стекались дани с окрестного населения, здесь вершился суд по делам, выходившим за пределы юрисдикции общинных судов, вблизи от городов и городищ и под их защитой совершался торг, располагалась и несла в них свои повинности значительная часть «служебного населения». Власть над городами и связанными с ними административными территориями находилась в руках наместников, тарханов. Тарханы руководили сбором и действиями военных сил при необходимости защиты территории или нарушениях порядка, организовывали обложение населения данями и службами, вершили суд наряду с кадиями, наконец, их важной обязанностью была охрана «торгового мира». Они назначались и сменялись царем, но, как правило, принадлежали к знатным родам, составлявшим элиту господствующего класса. Их могущество основывалось не столько на доходах с небольших земельных владений, сколько на том, что в пользу наместников шла часть поступавших в города даней с населения, судебных и торговых пошлин. Эти средства позволяли им не только вести соответствующий своему званию образ жизни, но и содержать собственные дружины, о существовании которых имеются определенные указания в источниках. Но, прежде всего сила и могущество наместников определялось тем, что они могли опираться на размещенные в городах и городищах сильные отряды профессиональных воинов, входивших в княжескую дружину.

Верхний слой дружины составляли молодые представители знатных родов, начинавшие свою карьеру при дворе царя. К его ближайшему окружению принадлежали такие придворные чины. Осуществляя контроль и руководство соответствующими группами «служилого» населения в количестве 1000 человек – «тысячники». Власть монарха в Волжской Болгарии была очень значительной и формально ничем не ограниченной. В государстве Волжская Болгария сложилось в основных чертах разделение основной массы населения на два слоя – «воинов» и тяглого населения. Хотя несение военной службы было еще обязанностью всего населения, но на тяглом населении лежала обязанность пешей службы (и то нерегулярной), а «воины» были постоянно готовы к войне и являлись настолько состоятельными, чтобы держать боевых коней и необходимое для конницы того времени тяжелое вооружение. Помимо правовых привилегий, отделявших «воинов» от рядовых «свободных» (о чем уже говорилось выше), отличительной чертой статуса первых было освобождение принадлежавших им наделов земли (в том числе с невольниками, если они имелись) от большей части даней и повинностей тяглого населения. Состав этого слоя, в тот период еще социально открытого, был, по-видимому, достаточно широким: наряду со знатью и княжеской дружиной в него вошли и определенное число свободных общинников, не приобщенных к системе государственной управления, а также группы населения, близкие по своему статусу к «служилым».

Социальные и имущественные различия между его отдельными слоями всецело определялись степенью их участия в системе государственной управления.

Языческое и духовное сословия как особые общественные группы со своими специфическими функциями и как элементы публичной власти появилось сразу же с момента принятия ислама, христианства населением, а языческое сословие – продолжало существовать с древнейших времен. Утверждение в государстве Волжская Болгария ислама было тесно связано с возникновением раннефеодальной монархии, нуждавшейся в монотеистической религии для освящения новых социальных отношений. Распространение ислама в государстве Волжская Болгария растянулось более чем на три столетия и до самой гибели государства оно не было завершено. Однако она не стала доминирующей религией, ислам исповедовали не более 10 процентов населения, а по сведениям отдельных учёных и того меньше (не более 5 процентов населения[242]). На ход распространение ислама оказывало определенное воздействие соперничество между христианством и мусульманством, а также язычеством (язычниками были более 80 процентов поданных государства Волжская Болгария).

Благодаря национальным и этническим особенностям болгар, им не мешало терпимо относиться к разным религиям на землях Волжской Болгарии

Перейти на страницу:

Похожие книги

1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза