Готамерон. Часть I (СИ)

— Как вам известно, с сегодняшнего утра на острове проходит религиозное испытание, которое нисманты называют «стезей практика», — перешел к сути губернатор, пригубив еще несколько капель из кубка. — По закону, аббаты кеновий по всему королевству вольны проводить его в любое время года. Длиться он может от нескольких недель до двух месяцев. Использовать большой запас зелий и свитков участникам испытания нельзя, но это не мешает им закупить их на стороне. Нас известили за две недели, но мы, как всегда, не готовы. Уже сегодня переодетые прислушники могут проникнуть в город по дневным пропускам, и мы не в силах им помешать. По закону, мы обязаны остановить оптовую торговлю зельями в городе и за его пределами, но колдунью Мореллу и бродячих целителей контролировать невозможно. Кроме того, некоторые городские лавочники и алхимики, невзирая на запрет, захотят продолжить свободную торговлю эликсирами. С этим трудно бороться. В городе всегда были и будут люди, которым прибыль важнее традиций.

Вассертрум и Гримвард посмотрел на него с ехидными усмешками.

— Боюсь, что мы в их числе, господа, — спокойно дополнил Мариус и рассмеялся.

— Потому и трудно бороться, — к удивлению ополченцев громко проворчал он.

Фергус и Румбольд, судя по всему, не ожидали подобных толков в доме самого влиятельного человека на острове. Уловив смятение на лицах подчиненных, Вульфгард незаметно им подмигнул, дав понять, что собрания в ратуше часто проходят в неформальной обстановке.

— Закон, тем не менее, важнее традиций, а посему… мой указ, — тут Мариус посмотрел на писца и стал в устной форме чужими руками наполнять пергамент властью.

Указ губернатора заключался в следующем. Каждый лавочник и алхимик должен был приостановить свободную торговлю зельями до распоряжения властей, а так же не давать более трех магических свитков в одни руки. За отказ вышеупомянутые лавочники будут взяты под стражу и проведут время в подвешенном состоянии, в буквальном смысле — на цепях, вплоть до окончания стези практика. Указ распространялся на весь город, включая две алхимические мастерские и четыре торговые лавки в верхнем пределе.

Закончив писать, Гуннар открыл деревянный сундучок с песком и высыпал щепотку на пергамент, чтобы чернила высохли быстрее. Затем патлатый секретарь припустил к столу, где в поклоне передал бумагу барону. Тот беглым взглядом прочел содержание, а затем поставил внизу листа печать и роспись.

— Вот ваше первое задание. Сегодня вы обойдете всех городских алхимиков и зачитать им мой указ, — произнес Мариус в тот момент, когда секретарь вручал пергамент Фергусу. — Если читать не умеете — просто покажите им мою печать. Они поймут.

Оба сержанта поспешно закивали. Губернатор откашлялся и многозначительно посмотрел на исполнителей.

— Помимо всего прочего, есть два торговца, к которым вам заходить не надо. Их имена Анвар и Галантир. Оба наши друзья.

— А как же указ? — переспросил Фергус, почесав затылок.

— Нисмасс всемогущий! — всплеснул руками губернатор. — Капитан, вы же сказали, что отобрали самых смышленых людей.

Глядя на добряка Фергуса, продолжавшего хлопать глазами, Вульфгард с трудом удержался от смеха. Назвать здоровяка самым смышленым ополченцем в городе мог только Мариус. Губернатор, как никто другой, был далек от простого народа, и понятия не имел, что творится на городских улицах, и какими способностями должны обладать ополченцы, попавшие на них.

— Самых верных, ваша милость, — поправил он и, повернувшись к подчиненным, объяснил: — Человек богат не деньгами, а друзьями. Кому как не вам это знать. Разве вы не готовы на жертвы ради своих друзей? А хотите, чтобы у вас были друзья, скажем, в ратуше? Тогда выполняйте приказы без вопросов.

Удовлетворенный его словами, Мариус взял отложенный заранее пергамент и изложил суть нового указа.

— Как вы знаете, два года назад корона ввела для магорских фермеров так называемый налог на мягкую пашню. На 456 год он составляет пятьдесят золотых. Платить его обязаны ежемесячно все, как Лендлорд, так и его арендаторы. Островов вроде Миркхолда и Гримхолда этот налог почти не коснулся, поскольку здесь плодородная земля чаще остается необработанной где-нибудь в глуши. Однако фермерам на высокогорных пастбищах вроде Саргона или Октана об этом надо постоянно напоминать.

— Они все прекрасно понимают, — вновь подал голос Вассертрум. Его костлявый перст лег на столешницу и прочертил на ней круг. — История повторяется как день и ночь. Схоронив Отца магорцев, мы получили восемь королей, один из которых был горше другого, но последние три отличились особенно. Регар Почтенный своим Золотым кризисом вогнал народ в нищету, Реман Бессмертный закрыл все лазейки оттуда, а сын просто следует традициям отца и деда. Барон Орвальд знает о налоге на мягкую пашню. Фермеры по всей Магории знают о нем и прикрываются Ликвидной хартией, чтобы не платить.