Готика белого отребья III

Было бы грубым проявлением излишества продолжать описание Джимми того, что, как мы все знаем, произошло дальше. Мы ведь не хотим этого слышать, правда? Но достаточно будет сказать, что к концу концерта настроение в остальной части зала несколько понизилось, а лица Поли и Оги заметно вытянулись и побледнели. Однако Джимми оживился, когда закончил:

- Но знаете, что самое интересное? Этот ёбанный комиссар никогда больше не связывался с нами!

Но теперь давайте вернемся к истории более ответственно. Затем Оги с полуостровной челюстью задал вполне уместный вопрос:

- Так что же нам делать с трупом, босс? Сожжём ее в крематории?

Поли тут же возразил:

- Черт возьми, нет, еще нет! У нас есть еще километраж, чтобы поставить на суку! - Пока Поли говорил это, его руки мяли грудь судьи, которая даже сейчас, в ее покойном состоянии, была вполне образцовой. - На самом деле, как бы я сейчас ни был возбужден, включи камеру еще раз, Ог. Мне придется положить немного сицилийской подливки на эту картошку!

Вот и все, чтобы вернуться к истории более ответственным образом. Оги снимал это зрелище, стараясь не запечатлеть лицо своего босса, в то время как его босс, взобравшись на табуретку, спустил штаны, распустил свою скудную эрекцию над мертвой грудью судьи и начал мастурбировать. Так вот, мастурбировать на сиськи мертвой женщины казалось довольно пресным, и это было сделано миллион раз в подобных романах, но вы должны понимать, что Поли Винчетти III был способен на небольшое творческое разнообразие и хорошо осознавал его важность при производстве снафф-видео.

Вот в двух словах то, что он сделал.

Он мастурбировал не рукой, как таковой, а внутренней стороной отрубленного лица судьи. Это казалось уникальным воплощением разврата и обеспечивало – конечно (или, по крайней мере, надеялось) – визуальный поворот, который любители таких вещей никогда раньше не видели. Через несколько мгновений Поли мощно эякулировал и выпустил добрую четырехдюймовую струю спермы в левую грудь мертвой женщины. Неплохо для мужчины под пятьдесят. Пыхтя, Поли пошатнулся на табурете после семяизвержения; на самом деле Зинго метался вокруг, чтобы его работодатель не упал на задницу.

Оги опустил камеру и поднял вверх большой палец.

- Абсолютно идеально, босс. Отличный денежный выстрел. Клиентам это понравится!

Поли улыбнулся, восстанавливая дыхание.

- Как и муженьку этой сучки. Не могу дождаться, когда он увидит, как я дрочу лицом его жены!

И снова комната наполнилась хихиканьем, похожим на ослиный смех.

Тут автор устало вздыхает.

- Теперь в крематорий, её босс? - Спросил Оги.

- Нет, нет, еще нет. Придержи коней. - Теперь Поли смотрел на полностью выбритую или, возможно, даже электроэпилированную зону бикини мертвой судьи, а также на вульву, половые губы и т. д. Даже после изнурительного количества изнасилований итальянских головорезов эта маленькая щель и клитор выглядели так же мило, как и всегда. - Я имею в виду, посмотри на эту киску, да? Она все еще выглядит достаточно хорошо, чтобы насладиться ею, и нам нужно сделать несколько видео с этим, верно?

Рот Оги приоткрылся так, что он показался... шокированным, а потом он, Джимми и Зинго обменялись такими же шокированными взглядами.

- Э-э-э... ну, вы знаете, босс. Там была целая куча членов, колотящих это дерьмо, и целая куча спермы, накачанной в неё...

Поли не совсем понял это.

- Да? Ну и что?

- Ну, знаете, босс, мы делаем все, что вы просите, но...

Поли рассмеялся.

- Черт, Оги, я не имел в виду тебя, парень, чтобы лизать её киску! Я имел в виду цыпочек! Одноногую и Белоснежку!

Остальные трое мужчин одновременно расслабились и рассмеялись.

- О, да, конечно, это отличная идея, босс. Но, говоря об этих двух деревенщинах, я еще не получил от них ответа. Оставил несколько сообщений. Даже забавно. Они всегда сразу берут трубку.

Эта информация не была воспринята положительно и сразу же, казалось, угрожала приподнятому настроению босса мафии. Глаза Поли сузились.

- Оги, пожалуйста, скажи мне, что эти две банки тунца не игнорят наши звонки.

- Ну, босс, я так не думаю... э-э, по крайней мере, они никогда не делали этого раньше, и они обе знают, что это не пойдет на пользу их благополучию. Я имею в виду, вы же знаете этих цыпочек, босс. Они все тупоголовые, они так заняты возней со своими ногтями, что забывают зарядить батареи телефонов.

Поли скрестил руки на груди.

- Не знаю, Ог. На мой взгляд, этого дерьма недостаточно. Мы много даем этим двум головокружительным крикерам и даже платим им, и все, что они должны делать, это трахать мертвых парней с накачанными членами из бальзамировщика, лизать маленькую мертвую киску на камеру и все такое прочее. И вот какую благодарность мы получаем, а? Наверно, они думают, что они примадонны, должно быть, слишком заняты сегодня, чтобы взять свои гребаные телефоны, когда мы им звоним. Они, наверно, сейчас смеются каждый раз, когда звонит телефон.

Оги считал это чрезмерной реакцией и, следовательно, слишком суровым осуждением, но, конечно, он не осмелился высказать эту мысль вслух.