Готские письма

Борисов. Никого. Первыми пропали арии, те, что на своих лёгких колесницах сначала оккупировали Пенджаб, а вскоре аннексировали весь полуостров Индостан до самой Ланки. Бесследно исчезли. Так что ныне индийские учёные задаются вопросом: «А были ли арии? Или только привиделись Максу Мюллеру?» Дело в том, Мария, что нации не бессмертны. Нация – это, строго говоря, не столько людской субстрат, сколько образ или идея. Идеи, конечно, надёжнее, чем физическое население. Бывает, что всё население полностью истреблено, но идея жива и какие-нибудь прежние рабы, пленники, или полукровки, или гости и чужаки входят в образ и называют себя заветным словом. А бывает наоборот: население растёт, множится, жиреет даже, но умирает самосознание и ничего от нации не остаётся, а бездарные потомки становятся геями или переходят в ислам. Но так или эдак, а ни тело народа, ни образ не вечны, имеют свой срок, живут и уходят. Остаются лишь имена, призрачное наследство.

Корреспондент. А как же евреи?

Борисов. Маша, э?..

Корреспондент. Я – нет.

Борисов. Я тоже. Поэтому мы не будем говорить о евреях. Шутить про евреев могут только сами евреи. Иначе это антисемитизм и наше с вами интервью нигде не напечатают, а вас уволят. Возможно, не сразу. Но обязательно.

Корреспондент. Это шутка?

Борисов. Нет. Я же сказал. Мы не шутим о тех, о ком нельзя шутить.

Корреспондент. А ещё о ком нельзя говорить? Просто чтобы я знала.

Борисов. Ещё нельзя говорить о чеченах. О чеченах либо хорошо, либо ничего.

Корреспондент. Чеченцы очень хорошие. Я лично знала двух очень хороших чеченцев… даже трёх.

Борисов. Правда?

Корреспондент. Да. Представляете, однажды я возвращалась домой поздно вечером. Так получилось. И на улице встретила патруль. Это были чеченцы. И они ничего мне не сделали. Просто проверили паспорт, пожелали спокойной ночи и пошли дальше. Очень хорошие люди!

Борисов. Наверное, это были осетины.

Корреспондент. А леший их разберёт. Может, и осетины. Осетины тоже очень хорошие люди.

Борисов. Правильно. Осетинов нельзя задевать. И негров. Нельзя говорить о том, что негры – темнокожие. Хотя они темнокожие, это сразу видно. Но говорить об этом нельзя.

Корреспондент. А можно задевать украинцев?

Борисов. Кого, простите?

Корреспондент. Понятно.

Борисов. Даже русских лучше не трогать. И чукчей. И татар, не дай бог. И поляков.

Корреспондент. Я вижу, куда вы клоните.

Борисов. Умная девочка.

Корреспондент. Поэтому вы изучаете готов?

Борисов. Более того. Я сам – гот.

Корреспондент. Неужели?

Борисов. Истинный гот. Современный нам социум занимает противоречивую позицию. С одной стороны, тебя регулярно обязывают самоопределиться, кто ты по нации и с какого культурного, цивилизационного района. С другой стороны, у каждой живой нации есть какой-нибудь председатель Всемирного конгресса бурятских общин, который может заявить, что ты не настоящий монгол, потому что у тебя неправильный папа или мама, или неправильные взгляды, или ты неправильно живёшь. А когда тебя всё же принимают как своего, по папе или по маме, то делают это как большое одолжение и с оговоркой, до первого твоего «косяка». И если что-то в твоём поведении или в твоих речах кому-то не нравится, то сразу тебя пихают ногами в другую сторону, а те тоже не рады. И вот играют тобой в футбол. А тебе, например, это вообще всё равно. Но определиться ты обязан. Иначе тебе не простят. Надо определиться. Хотя бы для того, чтобы все от тебя отстали. Я долго думал. И однажды прочёл в конституции Республики Беларусь: «Гражданином Беларуси может стать каждый, кто внутренне почувствовал себя белорусом». И всё понял. Я – гот. Я давно так себя внутренне чувствую. Как учёный, я точно знаю, что на свете нет ни одного реликтового гота и Всемирного конгресса готов нет, и никакая собака не может мне запретить считать себя готом.

Корреспондент. А почему гот? А не гунн?