Готы

Готы, поселившиеся в сегодняшних южнорусских степях восточнее Тираса – Днестра, именовались «грутунги[272] австроготы (остроготы)». Значение этнонима «остроготы» толкуется Стефаном Флауэрсом как «готы, восславленные восходящим солнцем». По его мнению, эпитет «остро» («австро», «аустро») указывает на «восток» («ост») лишь косвенно, как на направление восхода солнца. «Грутунгами» австроготы были прозваны потому, что проживали в степях и на песчаных равнинах, что и означает данный этноним. По поводу жизни в степи следует заметить, что готы с самого начала своих странствований по «сухопутному океану» испытывали на себе влияние степной культуры «кентавров»-кочевников и, продвигаясь по землям ираноязычных сарматов в сегодняшней Южной России, уже хорошо представляли себе, с чем и с кем имеют дело. Ибо ряды самих готов пополнялись сарматами, передававшими им свои навыки жизни в степи, владения конем и т. д. В целом, североиранские сармато-аланские племенные группы, влившиеся в состав готского «народа-войска», сохраняли определенную обособленность, не растворяясь полностью в германской среде. Но смешанные межплеменные браки, особенно среди знати, были широко распространены, способствуя скреплению межклановых союзов. При этом, как подчеркивает Эдред Торссон, преобладающим языком общения в ирано-германском союзе становился готский.

Визиготы, или везеготы (по Флауэрсу – «благие и высокородные готы»), поселившиеся западнее Тираса в Прикарпатье и в Карпатах, получили название «тервинги», т. е. «жители лесов», «лесовики», «древляне»: на последний этноним просим уважаемых читателей обратить особое внимание[273].

Естественно, подобные прозвания имели смысл лишь до тех пор, пока как готы-степняки, так и готы-лесовики реально оставались в землях и местностях, чьи характер и особенности соответствовали содержанию этнонимов, производных от них. С учетом описанной выше тяги готов к дальним странствиям и глубоких рейдов готских непосед-грабителей по неприятельским тылам, связь между особенностями мест проживания охотников за римско-греческими «зипунами» и их звучными этнонимами оказалась со временем утраченной. Этнонимы исказились. Прозвание «грутунги» исчезло, «австроготы» («остроготы») превратились в «остготов». А тут еще один из царей остготского («восточно-готского») племени в дополнение к своему имени собственному получил, возможно, чтобы отличить его от другого германского «князя», одноименного с ним, но иноплеменного, прозвище «Острогота», т. е. «Остгот», «Восточный Гот». И это новое прозвание в дальнейшем закрепилось за степными готами, которыми он правил.

«Древляне»-тервинги проживали западнее других готов. Но в конце концов еще до начала гуннского нашествия покинули насиженные места и мигрировали дальше на запад. Тем не менее они получили свой новый этноним, видимо, все-таки не от «запада» («вест») – страны света, в направлении которой переселялись, а от готского префикса (приставки) «весу» (wesu), означающей «мудрый» (варианты: «добрый», «хороший»), возможно, призванной выгодно отличить это готское племя от «злых», «недобрых», «нехороших» и «безумных» готских морских разбойников, успевших к тому времени снискать себе недобрую славу во всем культурном Средиземноморье. Чего стоило одно только осквернение готскими «протовикингами» такой прославленной на всю Экумену святыни, как эфесский Артемисий! Разрушение одного из «семи чудес света»! Это злодеяние воспринималось не просто как кощунство, не только как тягчайшее оскорбление одного отдельно взятого народа, скажем, греческого или римского, но и как нарушение всеобщей, хотя и негласной договоренности всех культурных наций Экумены, щадивших эту величайшую святыню на протяжении многих столетий. Не зря сожжение Артемисия Геростратом стало символом неслыханного «варварства» и «вандализма»[274] задолго до вторжения вандалов в римские пределы в пору «лихолетья Экумены».

Однако, как часто бывает в истории, «злые», «нехорошие», «недобрые» «безумные» готы со временем возвысились, превратились в «блестящих», «сияющих», «светлых» австро– или остроготов. Именно из их среды вышли величайшие готские цари, разнесшие по всему свету славу готского имени, в то время как «добрые», «хорошие», «мудрые» готы – вестготы – остались в дураках и были вынуждены питаться скудными подачками римских провиантских чиновников, прозябая на подступах к великой «мировой» державе.