Читаем Говори как английская королева / The Queen’s English and how to use it полностью

В устной речи мы часто используем междометия, например, um, er или ah, особенно когда делаем паузу, чтобы найти подходящие слова. Мы можем начать предложение, а потом вернуться обратно и переделать его так, как нам кажется лучше, чтобы выразить мысль.

Бывший генеральный директор Би-би-си Марк Томпсон всегда считался хорошим оратором, с грамотной и беглой речью. В декабре 2009 в программе Today его интервьюировала писательница Ф.Д. Джеймс, вопросы которой превратили его речь едва ли не в бессвязный поток. Ниже приведена пара отрывков из его ответов; они широко разошлись в СМИ и Интернете:

Well, though, I think that, that if, like, like, you know, oth–, other walks of life, I think most people will accept that if you want to have the, um, the best people, um, er, working, er, for the BBC, delivering the best programmes, the best services and if you also accept that that means, particularly at a moment in broadcasting history where people can move freely from the BBC to other broadcasters and back, the BBC has to bear to some extent in mind the external market, now, um, you know, if you take, you know, someone who’s going to be the controller of, of, of BBC1, they’re going to be spending about a billion pounds a year, um, on television programmes for that channel.

We, we, the, it . . . the private broadcasters, as you know, are, um, ITV, er, Channel 4 . . .

В этих фрагментах встречаются повторы, междометия, непоследовательность в аргументации и в порядке предложений, что может случаться в устной речи, особенно если человек испытывает психологическое давление.

Теперь сравните этот пример спонтанного выступления на английском языке с тщательно подготовленной речью сэра Уинстона Черчилля. Я говорю об обращении к народу, переданном по радио 4 июня 1940 г. Его речам военного времени не свойственны все эти дефекты, так как они были полностью записаны и не один раз редактировались с целью добиться максимального ораторского эффекта. Так, Черчилль намеренно использовал повторы, усиливая эмоциональное воздействие этой волнующей радиотрансляции:

We shall go on to the end. We shall fight in France, we shall fight on the seas and oceans, we shall fight with growing confidence and growing strength in the air, we shall defend our island, whatever the cost may be. We shall fight on the beaches, we shall fight on the landing grounds, we shall fight in the fields and in the streets, we shall fight in the hills; we shall never surrender.

В разговоре мы многое совершаем неосознанно. Пожалуйста, прочтите вслух эти предложения:

The banana and the apple tasted good.

The donkey and the ox were eating hay.

The energetic archer picked up the bow and arrow.

Вы заметили разницу между произношением определенного артикля the перед словом на согласный и перед словом на гласный? Попробуйте еще раз. Хотя этому редко учат в Великобритании, мы склонны произносить the как ther с кратким гласным, если слово после артикля начинается на согласный, но произносим thee с долгим гласным, если слово начинается на согласную. Когда вы читали последнее предложение, слился ли последний звук слова energetic с первым слогом следующего слова archer? Произнесли ли вы последние три слова как bo a narrow?

В речи мы часто произносим слова слитно, не оставляя слышимого интервала между ними, но мозг слушателя обычно правильно понимает, что хотел сказать собеседник, опираясь на здравый смысл, грамматику и свои ожидания. Когда радиоведущий объявляет композитора Jacques Ibert, часто слышится Jacky Bert.

Перейти на страницу:

Все книги серии Английский на хайпе

Похожие книги

Агония и возрождение романтизма
Агония и возрождение романтизма

Романтизм в русской литературе, вопреки тезисам школьной программы, – явление, которое вовсе не исчерпывается художественными опытами начала XIX века. Михаил Вайскопф – израильский славист и автор исследования «Влюбленный демиург», послужившего итоговым стимулом для этой книги, – видит в романтике непреходящую основу русской культуры, ее гибельный и вместе с тем живительный метафизический опыт. Его новая книга охватывает столетний период с конца романтического золотого века в 1840-х до 1940-х годов, когда катастрофы XX века оборвали жизни и литературные судьбы последних русских романтиков в широком диапазоне от Булгакова до Мандельштама. Первая часть работы сфокусирована на анализе литературной ситуации первой половины XIX столетия, вторая посвящена творчеству Афанасия Фета, третья изучает различные модификации романтизма в предсоветские и советские годы, а четвертая предлагает по-новому посмотреть на довоенное творчество Владимира Набокова. Приложением к книге служит «Пропащая грамота» – семь небольших рассказов и стилизаций, написанных автором.

Михаил Яковлевич Вайскопф

Языкознание, иностранные языки