Говори со мной по-итальянски

— Это всего лишь второй раз. — Скорчив смешную рожицу, закрываю крышку ноутбука.

Папа, положив пакеты с продуктами, радостно разводит руки в стороны, ожидая, что я подойду, чтобы обнять его. И я ужасно, просто ужасно соскучилась! Поэтому буквально прыгаю в его объятия, вдыхая запах офисной бумаги, пыльных улиц и свежего одеколона, который все ещё не выветрился. А темный коричневый пиджак и вовсе пропитался им.

Папа гладит меня по спине. Но от его ласки, заботы мне не хочется заплакать. Может быть, и хорошо, что наш разговор с Лукасом сегодня состоялся. Да, он был тяжелым, но теперь я чувствую себя легче. Не хочу предаваться печали — лучше поужинать и посмотреть какое-нибудь ТВ-шоу.

— Как провела день? — спрашивает мужчина, крепко обнимающий меня.

Я улыбаюсь. Когда есть человек в моей жизни, интересующийся моим настроением, — все отлично.

— Все отлично, — озвучиваю свои мысли.

Отстраняюсь, чтобы поцеловать отца в лоб. Он треплет меня по плечу, широко улыбнувшись. Его прическа — волосы на голове довольно редки — изрядно истрепалась. Сняв с себя пиджак, папа принимается высвобождать бумажные пакеты от еды.

— Купил твое любимое мороженое. — Он показывает мне упаковку клубнично-шоколадного десерта, который я люблю больше остальных

Мы стоим по разные стороны кухонной стойки. Я наблюдаю за ним, видя, что отныне отец уверен в себе, счастлив, хорошо себя чувствует, даже решил бегать по утрам.

Однако последний пункт пока что не был реализован.

— Спасибо. Ты всегда стараешься меня порадовать.

Он замирает над одним из пакетов, нерешительно поднимает глаза. В следующую секунду продолжает заниматься купленными продуктами.

— Что такое?

Папа мычит, прежде чем нормально ответить:

— М-м… ну, как бы тебе сказать… На самом деле, я не хочу разрушать нашу идиллию, но, — он жестикулирует левой рукой, все время касаясь ею лба и избегая зрительного контакта со мной, — наверное, я пока точно не уверен…

— Папа! — я сержусь и тороплю отца, чтобы он, наконец, сказал то, что собирается.

— Ладно… — Насыщенный вздох. — Скорее всего, мне прибавят смен, поскольку не хватает сотрудников из-за сезона фиесты, милая. — Увидев мое недовольство и разочарование, папа обходит стойку и становится рядом со мной. — Это ненадолго, дочка. Не грусти. — Рукой ведет по моему предплечью, пытаясь взбодрить. — Ева? Я гляжу на него, когда он просит.

— У тебя совсем не будет выходных?

— До ноября месяца они будут нечастыми. Очень нечастыми, — не без грусти добавляет отец.

Я возмущаюсь тот час же:

— Но, папа, о чем думает твое руководство? Фиеста заканчивается в середине сентября!

Он со мной тих, не повышает голоса, даже когда я не права и веду себя по-детски. Я понимаю, прекрасно осознаю, что рабочий график не зависит от моего отца, но зачем-то продолжаю дискуссию.

— Милая, послушай, — терпеливо начинает мужчина, — я только устроился, хорошо? Я не хочу быть настойчивым и идти наперекор указаниям начальства. Тем более, — акцентирует на этих словах важность, — они хорошие люди, Ева.

— Кончено, — бурчу я.

Папа не обращает внимания на мой настрой, касательно

Блэнкеншипов. Но последний мой отклик касался исключительно Лукаса. не его отца. О мистере Мэтью у меня сложилось великолепное впечатление. Как и о его жене.

— Но обещаю, — папа вновь заговаривает, в этот раз — оптимистично, — в следующем августе мы посетим Испанию. Договорились?

Я ахаю, понимая, что он не забыл про мое желание.

— Испания во время фиесты, папа, так колоритна!

Карнавал, танцы, фейерверки…

Папа угукает, пальцем коснувшись моего подбородка. Он вызывает у меня улыбку и сам не может от нее сдержаться.

— Ну, что! — потерев ладони в предвкушении, восклицает мужчина и бежит к плите. — Кто хочет ужинать? Лично я невероятно голоден!

* * *

В прошлом году Пьетра писала мне, Селест и Доминик в общем чате, что ее родители и родители двоюродного брата-то есть, Маркуса — подарили ей на день рождения машину.

Первую в жизни подруги и единственную в нашей маленькой женской компании. Вместительный Fоrd Mоndео принял в себя четырех девушек, надеющихся, что будущий учебный год, который начнется вот-вот, будет крутым. Так же, как и предстоящая вечеринка.

Селест прибавляет звук и поет популярную песню вместе с ее исполнителем:

Я, я, я просто хочу смотреть на тебя, когда ты будешь раздеваться, Избавься от макияжа, детка, будь естественна, Я просто хочу смотреть на тебя, когда ты будешь раздеваться, Сними с себя одежду, я хочу посмотреть, как ты будешь раздеваться.

Никакого напряжения между нами. Даже я приказала себе расслабиться, но припев вместе с остальными девочками не заканчиваю. Они все втроем подпевают Зейну: Раздевайся, раздевайся, Детка, снимай с себя всё, Раздевайся, раздевайся, Детка, снимай с себя всё.

Они танцуют, радуются. И я не чувствую себя ущемленной, но лишь гадаю, чем закончится для меня этот вечер. Я увижусь с Алистером Шериданом? Я даже не знаю, что ещё должно случиться, чтобы я грохнулась в обморок от волнения, потому что бабочки в моем животе сошли с ума. И это вовсе не преувеличение.