Говорят, под Новый год…

Дед Мороз вдруг наклонился и осторожно поцеловал ее замерзшие губы. Поцелуй длился те несколько секунд, что отделяли старый год от нового, и закончился с последним боем главных московских часов.

– С Новым годом! – улыбнулся Дед Мороз.

– С Новым годом! – ответила Лена.

Вокруг радостно кричали «Ура!», обнимались и поздравляли друг друга люди. В небо ворвались первые разноцветные фонтаны салюта, озаряя морозное небо сотнями огней. Но Лена ощущала все это только краешком сознания, будто воспринимая окружающий мир сквозь плотное стекло, поглощающее все звуки. Ей казалось, что на Красной площади, кроме них с Морозом, никого нет. Ей было так хорошо и уютно в тепле, которое исходило от ее спутника. От него веяло надежностью и надеждой. Парень чуть склонил голову и тоже всматривался в Ленины глаза, будто пытаясь высмотреть в них что-то такое, чего не видел больше ни в ком.

Лена впервые с момента их встречи внимательно разглядела его внешность. Дед Мороз оказался парнем очень симпатичным, высоким и плотным. Темные волосы в лохматом беспорядке падали ему на лоб. В густой щетине пряталась теплая улыбка. Но больше всего Лену поразили его светло-карие глаза. Они смотрели на Лену с бесконечной нежностью и добротой. Таким взглядом обычно на нее смотрел отец. Лена вдруг поняла, что даже имя своего спутника не знает, а уже чувствует в нем родную душу. Возможно ли такое? Парень улыбнулся и, словно поняв ее мысли, спросил:

– Снегурка, у тебя имя есть?

Лена засмеялась.

– Меня Леной зовут.

– Значит, не Снегурочка, а Елена Прекрасная? – засмеялся он. – Это еще лучше.

– Ну, а мне и дальше тебя звать Морозом?

– Нет, не стоит, а то придется возвращаться за шубой.

И то правда, Морозову шубу они оставили на лавочке во дворе Ларисиного дома.

– Меня зовут Константин, – улыбнулся Ленин Дед Мороз. – В переводе с античного «постоянный».

– Поздравляю вашу жену, – приподняла бровь Лена.

– Я одинок, как Робинзон1.

Они оба рассмеялись в унисон.

– Знаешь этот фильм? – улыбнулся Костя.

– Еще бы. Один из любимейших.

– И у меня тоже.

Лене казалось, что Костя теперь смотрел на нее с еще большим теплом.

– Костя, побежали шампанское пить, а то околеем совсем с этим Новым годом.

– Твоя правда, Елена Прекрасная. Пойдем.

К тому времени салют отгремел и народ потихонечку начал расходиться. Все опять спешили в тепло своих домов или в гости к друзьям, где продолжится празднование теперь уже наступившего нового года. Лене не хотелось вытаскивать себя из объятий Кости – так было хорошо обнимать его и вбирать в себя интересную смесь легкого табачного запаха и одеколона. Лене казалось, что она уже никогда не сможет забыть этот аромат и он станет таким же символом Нового года, как и разлапистая елка, и радостно-оранжевые мандарины, и шампанское.

– Кость, ты помнишь, где мы шампанское спрятали?

Когда они вышли с Красной площади, Лена вдруг поняла, что сама она совершенно не помнит ни сугроба, ни даже двора – так они торопились вовремя попасть на площадь до боя курантов.

– Не бойся, Елена Прекрасная, я хорошо ориентируюсь на местности.

Костя крепко держал ее за руку, и они быстро вышагивали в сторону нужного двора. Вскоре Костя остановился на входе в какой-то проулок и осмотрелся по сторонам.

– Нам сюда, – кивнул он налево.

Двор, куда они попали, был темным и представлял собой один сплошной сугроб или, скорее, пушистую скатерть. Казалось, что жители домов, подъезды которых выходили на этот квадратный пятачок, не знали, что сегодня Новый год. Почти ни в одном окне не горел свет, а на пешеходных дорожках лежал нетронутый слой снега.

– Тут даже фонарей нет, – посетовала Лена. – Это не тот двор, Костя.

– Тот-тот, а фонари, наверное, отключи почему-то.

Костя выудил из кармана мобильник и посветил на снег под ногами.

– О, видишь – наши следы.

Он поставил ногу в оставшийся отпечаток на снегу – точно! – его!

– Мы на правильном пути, Елена, не дрейфь.

Лена решила положиться на Костину интуицию. И не прогадала! Через пять минут мужчина выудил из разворошенного сугроба красную Морозову шапку и бутылку шампанского.

– Целая! – обрадовалась Лена.

– Целая, – улыбнулся Костя. – Никто не покусился на твое охренительно дорогое французское.

Лена толкнула Костю в бок, он смеясь отскочил в сторону.

– Открывай! – скомандовала Лена.

– Лен, у нас же бокалов нет!

– Плевать! – Лена от холода притопывала и постоянно терла руки друг об друга. – Холод дикий! Хоть изнутри согреемся.

– Шампанское из горла? – все еще сомневался Костя.

– Ага! Дорогущее французское шампанское из горла! Вот бы Лариска обалдела!

Костя рассмеялся и открыл бутылку, не пролив ни капли.

– С Новым годом, Лена! – он протянул ей бутылку.

Она сделала большой глоток и закашлялась. Волшебные пузырьки приятно защекотали горло.

– С Новым годом, Костя! – Лена вернула ему бутылку, и он тоже выпил.

– С юности не распивал алкоголь по подворотням.

– А я даже в юности не распивала, – засмеялась Лена.

– Да ты и сейчас еще малышка совсем, – улыбнулся Костя, пытаясь в темноте разглядеть Ленины глаза. – Сколько тебе лет, Елена Прекрасная?

– Двадцать два недавно стукнуло.