Говорит и показывает Россия

Надежда на то, что перевыборы Ельцина послужат началом спокойной жизни и положат конец постоянным политическим неурядицам, от которых все так устали, не оправдалась. Проблема была не только в мелочности элиты и цинизме СМИ. Главной проблемой было отсутствие хоть какого-то нового плана действий, хоть какой-то внятной идеи будущего, способной объединить страну. Угроза коммунистического реванша, которая помогла Ельцину консолидировать электорат, ушла в прошлое вместе с выборами 1996 года. Теперь казалось, что самим лидерам коммунистов гораздо выгоднее продавать “угрозу”, чем осуществлять ее. Поражение коммунистов показало, что никакой цели у государства нет. Никто в России уже не понимал, куда идет страна, что она собой представляет, как трактовать ее историю. И мало кого это волновало.

Старые песни о главном

В посткоммунистической Конституции России говорилось, что государство не вправе навязывать гражданам никакую идеологию. И все же после выборов 1996 года полное отсутствие объединяющей идеи стало слишком уж очевидным. Ельцин, пришедший к власти на противостоянии коммунистической идеологии, понимал опасность смыслового вакуума и поручил своим помощникам заняться поиском “национальной идеи”. Большинство молодых реформаторов и близкие к ним журналисты отнеслись к этим поискам скептически-снисходительно, видя в них очередную блажь Ельцина. В 1997 году “Коммерсантъ” писал:

Поиски национальной идеологии мало-помалу становятся неким кремлевским пунктиком. Понять это можно: на выборах 2000 года одним только криком “Голосуй, а то хуже будет!” избирателя не привлечешь… Дотоле несколько туманное желание властей нашей необъятной и бестолковой страны обзавестись наконец национальной идеей начинает обретать материальную форму. Вообще говоря, ничего предосудительного в означенном желании нет. Какой гражданин не стал бы приветствовать появление могучей, внятной, по-хорошему народной объединительной идеи? Другое дело, что к предметам первой необходимости в просвещенном государстве идеи такого порядка не относятся. Скорее наоборот – это роскошь, но позволить ее себе было бы приятно[324].

Была создана специальная рабочая группа, которую отправили разрабатывать национальную идею на бывшую дачу ЦК в Волынском. Все мероприятие выглядело искусственно и результатов не принесло. Само задание Ельцина напоминало наказ царя из русской народной сказки: “пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что”. Единственная возможная идея могла оказаться националистической, но Ельцин видел будущую Россию демократической страной, встроенной в глобальные экономические и геополитические отношения, и потому этой мысли не допускал.

Отсутствие нового большого плана или замысла выражалось еще и в отсутствии какого-либо внятного стиля. Отсюда возникала и тяга к прошлому как к источнику стилистической определенности. Само собой, те, кто управлял прессой, радио и телевидением, в “светлое” прошлое, в отличие от коммунистов, никого не звали и рассматривали советскую культуру и стилистику лишь как модный аксессуар или артефакт. Начиная с середины 90-х годов, российскую поп-культуру и телевидение захлестнула волна ностальгии. После нескольких лет второсортных латиноамериканских мыльных опер старые советские пьесы, песни и кинофильмы вновь обрели огромную популярность. К советской эпохе обращались с сентиментальной иронией, как ко времени своей молодости, когда жизнь была проще, когда отсутствие денег компенсировалось наличием смысла, когда чувства были сильнее, а надежды и устремления чище. Первые признаки этой ностальгии начали проступать чуть ли не сразу после распада СССР. В 1994 году на “Новогоднем огоньке” на НТВ молодые журналисты появились на экранах в красных пионерских галстуках, как бы отдавая дань собственному пионерскому детству, и спели песню из “Карнавальной ночи” – первой полнометражной картины Эльдара Рязанова. Вел этот “Голубой огонек” Леонид Парфенов – один из самых ярких тележурналистов НТВ, наделенный к тому же безупречным чувством стиля и эпохи. Он появился в студии в смокинге и черном галстуке-бабочке и уселся рядом с технической новинкой – караоке. “Это устройство позволяет петь своим голосом под заранее записанное музыкальное сопровождение”, – с улыбкой пояснил Парфенов.