Говорит и показывает Россия

Программа, посвященная “Курску”, для Доренко оказалась последней. Через несколько дней его уволили. Березовскому же было сказано, что либо он продает акции “Общественного российского телевидения” (ОРТ), как тогда назывался “Первый канал”, либо отправляется по стопам Гусинского. Дэвид Хоффман в своей подробной книге об олигархах передает разговор, состоявшийся между Березовским и Путиным.

Зачитав список обвинений, которые вполне мог бы сформулировать Примаков – давний противник Березовского, – Путин объявил: “Я хочу руководить ОРТ. Я лично буду руководить ОРТ”. “Березовский был ошеломлен. «Слушай, Володь, – ответил Березовский, – это просто смешно. И во-вторых, это невыполнимо. – Сигнал ОРТ принимают на 98 процентах территории России, в 98 процентах домов россиян, – холодно ответил Путин. – Не приводи мне статистику! – ответил Березовский. – Я все это знаю. Ты понимаешь, о чем говоришь? Фактически ты хочешь контролировать все средства массовой информации в России, лично!» – Путин встал и вышел”[415]. Не желая идти по стопам Гусинского, Березовский продал акции ОРТ своему младшему партнеру Роману Абрамовичу и покинул Россию. Спустя много лет он пытался судиться с Абрамовичем в лондонских судах, но проиграл тяжбу. Вскоре после этого Березовского не стало – официальная версия утверждает, что он повесился.

В начале сентября 2000 года Путин давал интервью Ларри Кингу на CNN. На вопрос, что случилось с подводной лодкой “Курск”, Путин с легкой улыбкой ответил: “Она утонула”[416]. В том же интервью он сравнил свою прежнюю работу в КГБ с работой журналиста. “Сотрудники разведки очень близки по своим функциональным обязанностям к сотрудникам средств массовой информации. Их задача – собирать информацию, обобщать и предлагать ее… для руководителей политического органа, которые могли бы использовать эту информацию при принятии решений”. Но на этот раз он сам был главным в стране политическим органом, принимавшим решения. Контроль над потоком информации являлся необходимым условием его власти.

Между тем Гусинский принимал собственные меры. Еще до трагедии с “Курском” он провел в Испании встречу со своими младшими партнерами, в числе которых были Малашенко и Киселев. Предстояло решить, соблюдать ли обязательства по продаже акций НТВ. У всех собравшихся возникло ощущение дежавю: пять лет назад эти же люди встречались в Лондоне, чтобы решить, нужно ли уступить и продать НТВ – или же продолжать бороться. Тогда Малашенко был единственным, кто выступал за то, чтобы НТВ оказывало сопротивление. Теперь же он был в числе того меньшинства, которое высказывалось за продажу НТВ. Киселев держался противоположного мнения и предлагал НТВ продолжать борьбу. Гусинский принял сторону Киселева и заявил “Газпрому”, что он отказывается от соглашения, подписанного им под давлением. Это было объявление войны, причем боевые действия происходили прямо на экране. Каждый из противников использовал собственные профессиональные методы: Кремль пускал в ход давление и подкуп; журналисты сражались при помощи камер.

Выдавить Гусинского из страны и отобрать у него активы оказалось достаточно легко, а вот изменить суть телеканала и подчинить себе “уникальный журналистский коллектив”, как прозвали команду журналистов во главе с Евгением Киселевым, было сложнее.

В январе 2001 года нескольких журналистов НТВ, включая Татьяну Миткову, принялись регулярно вызывать в прокуратуру. На очередной допрос Миткова пришла в сопровождении коллег – с включенными камерами. Телеканал НТВ вел трансляцию в прямом эфире. Светлана Сорокина, ведущая популярного ток-шоу “Глас народа”, глядя прямо в камеру, обратилась непосредственно к Путину как к бывшему земляку-питерцу, у которого когда-то брала интервью: “Владимир Владимирович, пожалуйста, услышьте нас, найдите время, может быть, вы встретитесь с нами?.. Мы не олигархи, не входим в Совет директоров, у нас нет акций. Мы просим, найдите возможность, чтобы встретиться с нами и поговорить с нами более конкретно, не только общими выражениями о принципах демократии, о свободе слова. Мы хотели бы услышать что-то конкретное! Но если завтра мы получим все повестки в прокуратуру, то будем тоже считать, что это конкретный ответ”[417]. В тот же день Путин позвонил Сорокиной и пригласил в Кремль для беседы ее и еще десятерых журналистов, в том числе Киселева.