Град обреченный. Путеводитель по Петербургу перед революцией

Мадам Бризак была великолепным психологом и маркетологом. Одна из ее современниц вспоминала: «Это была высокая смуглая женщина. Всякий раз, как она появлялась, чтобы проследить за примеркой, Бризак сначала смотрела на меня с обиженным выражением лица, затем с заговорщицким видом шептала: “Прошу Ваше Императорское Высочество никому не говорить об этом в Царском Селе, но для вас я сделаю скидку”. Позднее Аликс (Александра Федоровна) рассказывала мне о том, как она посетовала на чересчур высокие цены, на что мадам Бризак ответила: “Прошу Вас, Ваше Императорское Величество, никому об этом не сообщать, но я всегда делаю скидку для Вашего Величества”. Мы с Аликс от души расхохотались! Вот старая пройдоха! Она так хорошо на нас заработала, что могла жить на широкую ногу в собственном особняке в Петербурге».

Николай II в кругу семьи на борту императорской яхты «Штандарт»

Великие княжны Ольга и Татьяна

Императрица Александра Федоровна внимательно следила за внешним видом своих дочерей, и костюмы им шили те же портные, что и самой императрице. Как правило, костюмы заказывались одного и того же покроя для всех четырех дочерей. Или два парных костюма для «старших» – Ольги и Татьяны и два одинаковых для «младших» – Марии и Анастасии. Девочки по-разному относились к бесконечным примеркам. Например, великая княжна Татьяна очень любила наряды, и любое платье, даже самое простое, смотрелось на ней великолепно.

Если посмотреть счета императрицы только за один год (1914-й), то модному дому «А. Бризак», шившему «на девочек», двор выплатил 19 423 руб.

Мадам Бризак обшивала, кроме цесаревен и обеих императриц, значительную часть состоятельных дам Петербурга. Так, в 1907 году, когда будущая близкая подруга императрицы Лили Ден первый раз была представлена Александре Федоровне, на ней было «простое белое платье от Бризак и шляпка, украшенная розами».

По высочайшему повелению модный дом «А. Бризак» мог обслуживать только двух клиенток, не принадлежащих ко двору – любимых публикой артисток Анну Павлову и Анастасию Вяльцеву.

К началу 1914 года в торговом доме сменилось руководство. Альбер Бризак и его жена передали семейное дело сыну Рене, который сохранил звание поставщика обеих императриц. В ателье работало около 200 человек, среди них только 60 портных.

17 июля 1918 года Александра Федоровна Романова встретила мученическую смерть в лиловом платье дома «А. Бризак».

3. Кафе «Доминик»

Невский пр-т, 24

Дома кирхи Святых Петра и Павла (22–24 по Невскому проспекту) были построены в 1735 году. Новые трехэтажные каменные здания на их месте в 1832-м возвел Егор Цолликофер. В 1911-м Владимир Коллинс надстроил их двумя этажами.

11 апреля 1841 года на Невском проспекте, в доме № 24, открылось первое в России кафе. Событию этому предшествовало специальное распоряжение, принятое Сенатом. Дело в том, что по закону 1835 года разрешалось существование только «пяти видов заведений»: гостиниц, ресторанов, кофейных домов, трактиров и харчевен. В апреле 1840 года «записывающийся в Санкт-Петербургское купечество кондитерского цеха мастер» Доминик Риц-а-Порта ходатайствовал о дозволении учредить новый вид трактирного заведения – кафе «для удовольствия публики высшего класса». Подобно ресторанам, там разрешались горячие блюда, но только «потребные для легких закусок» – пирожки, расстегаи, кулебяки. Дозволялось иметь «все выходящие в свет как российские, так и иностранные газеты», бильярд, домино, шахматы, шашки, а также «прислугу в немецком платье».

Первое в России кафе (впрочем, чаще его именовали по привычке рестораном) получило название «Доминик» по имени его владельца и под таким названием просуществовало вплоть до 1917 года.

Основоположник необычного заведения Риц-а-Порта принадлежал к известной во всей Европе плеяде швейцарских кондитеров. Знали их и в Петербурге. Например, в 1842 году из 105 ремесленников этого цеха четверть составляли уроженцы Швейцарии. Риц-а-Порта родился в городке Шульце и по национальности был ретороманцем – представителем маленькой альпийской народности.

«Первенец» надолго пережил массу других «заведений трактирного промысла». Славе «Доминика» помогало, прежде всего, умение сменявшихся поколений семьи Риц-а-Порта сохранять за своим кафе специфику, свойственную только ему.