Град обреченных. Честный репортаж о семи колониях для пожизненно осуждённых

Худенький паренек с окладистой бородкой склонился над иконой и, кажется, даже не замечает присутствия гостей в мастерской. Несколькими штрихами кисти он дорисовывает светлый лик Богородицы. И только после этого поднимает глаза на нас. Мы не в храме, и художник — не монах и не послушник. Мастерская расположена в колонии для пожизненно осужденных Хабаровского края, а иконописец — террорист Илья Тихомиров, получивший свой «вечный» срок за взрыв на московском Черкизовском рынке в 2006 году (14 погибших, 61 раненый). Террорист-иконописец. Как оказалось возможным «перерождение» Тихомирова, которое произошло с ним за решеткой?

Тихомиров выделялся из всех. Даже сотрудники отзывались о нем довольно тепло. «Хороший паренек, светлый такой». Светлый? А как же бомба, которую он сделал? Как же погибшие от этого страшного взрыва? Вряд ли их родные считают, что Тихомиров заслуживает прощения и такого отношения. С этими мыслями я зашла в художественную мастерскую. На самом деле это обычная камера, но вместо нар там большие деревянные столы с баночками и кисточками, и кажется, будто все залито светом — художники работают под яркими лампами. Вкусно пахнет краской. На столе высыхает свеженаписанная икона Николая Чудотворца, рядом — образ святых Петра и Февронии. И почти сразу прежние мысли меня отпустили, уступив место другим.

— Бог в помощь, — сказала первое, что пришло в голову. Тихомиров улыбнулся. Встал из-за стола с иконой в руках, будто не мог расстаться. — Покажете вашу работу?

Тихомиров показывает икону архангела. Нас с ним провожают в отдельное помещение для разговора, где он уже в клетке.

— Вы ведь изначально попали в «Черный беркут», а уже потом в «Снежинку»? — с этого вопроса я начинала многие интервью в «Снежинке». Обычно помогало разговорить — все арестанты жаловались на «Черный беркут». — Есть какая-то разница между этими двумя колониями?

— Да, разница существенная, — Тихомиров отвечает сначала немного скованно, но потом открывается. — Прежде всего в бытовых условиях. Там была старая колония, маломестная. Без водопровода, без канализации. Сначала в углу стояло ведро для справления нужды — на протяжении лет, наверное, шести. Потом вокруг этого ведра из фанеры выстроили стеночки, получилось что-то вроде шкафа. Вот так «шкафом» и пользовались до самого закрытия колонии. А вообще, я за решеткой, включая СИЗО, пересыльные тюрьмы, уже больше 13 лет. Всякое видел. В «Снежинке», поверьте, хорошие условия. Но вы ведь хотите не про это спросить? Про это вам тут любой расскажет.

— Вы правы. Про взрыв на Черкизовском рынке много писали. Тогда вся страна оплакивала жертв террористов. И я, признаюсь, хотела посмотреть в глаза тому, кто сделал бомбу. Но я не таким его представляла.

— Понимаю.

— Столько лет с момента взрыва прошло. Вы, наверное, уже забыли многие страшные детали.

— Нет, ничего не забыл. Не все хочется рассказывать, но я готов это делать, чтобы моя история стала для молодежи напутствием. И чтобы никто не повторил мой путь. Только не знаю, откуда начинать.

— Сколько вам было, когда вы, скажем так, увлеклись страшной философией?

— Все началось с Центра юношеского и муниципального творчества, где была спортивная секция, которую вел Николай Королёв (организатор взрыва. — Прим. авт.). Я туда записался. Мне было лет 15. До этого я занимался спортом самостоятельно: гантели, турник. Но мне хотелось заниматься более системно, под контролем тренера. А там была самооборона с акцентом на подготовку к военной службе. Рукопашный бой. Тогда Николай Королёв еще не продвигал свою философию.

В течение последующих пяти-шести лет потихонечку стало проявляться то, о чем вы говорите. В рамках летнего спортивного лагеря. Опять же, это все так ненавязчиво, потихоньку, по маленьким таким шажочкам. Обычные бытовые рассуждения, связанные с миграционной политикой, с этнической преступностью.

Потом он предложил попробовать сделать бомбу. Поручили мне. Информацию в интернете искал. Дурное дело не хитрое. Чтобы сделать бомбу, понадобилось несколько часов.

— Первый взрыв, который вы устроили, был в доме гадалки. Чем она вам так не понравилась?

— Дело вот как было. Николай мне пожаловался на эту гадалку, сказал, что она кого-то из его знакомых разорила, свела с ума. И он потому решил устроить взрыв в целях наказания этой женщины. А я сделал эту смесь, пришел под видом посетителя, сказал, что якобы нужен приворот.