Граф божьей милостью

Для начала, все Пентьевры оказались прекрасно вооружены и в кольчугах под праздничными одеждами. И совсем не напоминали жертвенных агнцев. Мало того, среди них густо мелькали воины в полном боевом облачении.

А во-вторых, с какого-то хрена за обе стороны сражались дворцовые гвардейцы. Да и перевес в людях правящей династии уже тоже не так был очевиден.

— Твою же мать, как некстати… — не сдержавшись, я выругался, выхватил саблю из ножен, быстро сориентировался и побежал к покоям дюшесы, очень надеясь, что их охраняют верные люди.

И уже через пару десятков шагов лоб в лоб столкнулся с тремя до зубов вооруженными солдатами, явно не из состава гостей и не из дворцовой гвардии.

— Режь его! — рявкнул один из них.

Но больше ничего сказать он не успел, я нырнул под алебарду, ткнул его кончиком сабли в морду и ввинчиваясь в развороте между остальными, двумя короткими скупыми ударами срубил и их.

Быстро секанул недорезанного и понесся дальше. Взбежал по лестнице, выскочил в коридор и едва не получил болт в упор.

Возле двери с арбалетами на изготовку стояло пятеро дворцовых гвардейцев. Еще столько же были вооружены алебардами.

— Это свой! — вовремя крикнул мордатый пожилой сержант. Стрелки опустили оружие, но один из них все же нажал на спуск, правда, к счастью, успел сбить прицел и засадил болт в притолоку.

— Что, вашу мать, здесь творится?!! — вне себя от ярости, заорал я.

— Не знаю… — угрюмо ответил гвардеец. — Ничего не знаю, сир. У нас была задача вывести государыню со свитой из дворца, но мы по пути неожиданно наткнулись на изменников. Часть нас осталась сражаться, а мы вернулись. Но вас к дамам не пущу, хоть режьте. Не велено.

— Д и hren с тобой, не пускай! — рявкнул я. — Скажи только, мои здесь? Ну…

— Здеся-здеся, — с успокаивающей улыбкой перебил меня сержант. — Я вас запомнил, ваше сиятельство, еще когда вы прибыли. Контесса Сунбулофф и с ней две юные девицы. Все тутой.

— Хвала Пречистой Богородице!!! — я переложил саблю в левую руку и торжественно перекрестился. — Как тебя хоть зовут, солдат?

— Дык, Симон, ваше сиятельство. Симон Довре.

— Молодец, Симон Довре! Получишь кошель с серебром. И остальных не забуду.

— Мы свою службу служим, сир, — строго ответил сержант. А потом расплылся в улыбке и добавил: — Хотя и монета не…

Но я его не дослушал и резко развернулся, потому что на лестнице послышался громкий топот.

— Товсь!!! — рыкнул гвардеец.

В коридор заполошно выскочили несколько дворян с оружием в руках, вперемежку с солдатами, очень похожими на тех, которых я срубил на лестнице.

Музыкально тренькнули стальные дуги. Сразу четверо мятежников опрокинулись на устилающие пол ковры. Остальные слегка замешкались, но быстро оправились и с ревом кинулись на нас.

— Бей, убивай! Смерть узурпатору!

Правда схватка очень быстро закончилась. Гвардейцы были экипированы в хорошие доспехи и отлично вышколены. К тому же, нападавшие почти не превосходили нас числом.

Уже через несколько минут весь коридор оказался завален трупами.

Я успел замарать саблю кровью всего одного Пентьевра, а второго пристрелил из пистолета. Из стражников пали только двое, но еще одному сильно посекли ногу.

— Отбились, хвала Богородице! — сержант смачно хекнул, с хрустом проткнув острием алебарды грудь недобитого мятежника и вдруг приложил ладонь к уху. — А ну чуть… Опять что ли идут? Товсь… — но тут же, с некоторой досадой в голосе, скомандовал отбой. — Отставить!

В коридор забежал герцогский бастард конт де Вертю, со своими оруженосцами и еще несколькими дворянами. Среди которых я с облегчением увидел своих ближников. Скотт с легистом с ног до головы были покрыты кровью, но, скорей всего, не своей, а чужой. А вот эскудеро выглядели свеженькими и чистыми, словно и не рубились ни с кем.

— Что с государыней и моей матушкой? — выкрикнул запыхавшийся бастард.

— Все в порядке, не переживайте.

— Хвала Господу нашему, вы здесь, Жан! — де Вертю истово перекрестился. — Это вы их? — он провел взглядом по трупам. — Ах, ну да. А кто еще…

— Мы. Но что творится? Ничего не могу понять.

— Сейчас… — шепнул Франциск и взяв меня под руку отвел в сторону. — Часть стражников изменила и пропустила в дворец отряд сторонников Пентьевров. В общем, планировалось одно, но получилось совсем другое. Увы, больше ничего сказать не могу.

— А какова сейчас ситуация?

— Все уже нормально… — бастард вытер потное лицо рукавом. — Наши их частью перебили, частью оттеснили. Сейчас дорезают. Дворец уже окружили верные нам люди.

— Понятно. Веселенький вечерок получился.

— Да, Жан, веселенький, — охотно согласился бастард. — Но у меня до сих пор руки дрожат. Придется напиться. Вы со мной?

— Конечно с вами. Я за любую суматоху, кроме голодовки.

— Остроумно, — Вертю весело хохотнул. — Не возражаете, если позаимствую выражение?

— Да ради бога…

А еще через несколько минут появился сам Франциск Бретонский. С рукой на эфесе меча, весь такой торжественный и гордый, в своих маскарадных древних римских доспехах.

Блядь, вылитый освободитель и спаситель.