Граф Кавур. Человек, который создал Италию

Это стало неприятным сюрпризом для европейского общества. За несколько дней общественное мнение, в большей части симпатизировавшее Австрии ввиду несколько авантюрных, задиристых и неумеренных действий Пьемонта, повернулось в сторону маленького итальянского королевства, оказавшегося под угрозой нападения огромной империи.

Через несколько дней Массимо Д'Адзельо подвел итог всему произошедшему. «Относительно решения Австрии, — писал он Кавуру, — как раз в тот момент, когда наше поведение превратило нас в Beniamini в глазах Англии, то это одна из тех лотерей, которые случаются раз в столетие»[412]. Суждение Массимо Д'Адзельо, утверждает Розарио Ромео, точно отражает суть «ошибки первостепенной важности, совершенной Австрией», и говорит нам о том, что Кавур «снова спасся от последствий собственного безрассудства благодаря невежеству его врагов»[413].

Как показала жизнь, многие правители и политики в те весенние дни пытались написать свою историю, которая не отражала реальной ситуации и имела самые пагубные последствия. В этой связи весьма любопытную и глубокую оценку итогам дипломатической борьбы между Пьемонтом и Австрией в апреле 1859 года, приведшей к большой войне и последовавшей цепи событий в Европе, сделал Хердер. По его словам, «19 апреля австрийский министр иностранных дел граф Буоль подготовил ультиматум для отправки в Турин, в котором требовал осуществить демобилизацию в течение трех дней. 28-летний император Франц Иосиф одобрил ультиматум, а Кавур правильно и без особых сожалений отверг его. Он вырвал войну из того опасного состояния, которое больше походило на мирное решение „итальянского вопроса“. Ультиматум выставил Австрию в самом неприглядном виде в глазах европейской дипломатии. Даже лондонское правительство консерваторов направило в Вену резкий протест. Однажды австрийское правительство сделало аналогичную ошибку (но с гораздо менее серьезными последствиями), когда распорядилось секвестрировать собственность итальянских аристократов после попытки восстания Мадзини в Милане в 1853 году. Ему предстояло сделать еще одну, не похожую на другие, грубую ошибку (но с куда более серьезными последствиями), когда оно направило ультиматум Сербии в 1914 году»[414].

Однако время глубокого анализа и размышлений на данную тему еще не наступило. Европе предстояло пройти через череду ужасных войн и событий, прежде чем осознание их причин и последствий привело к каким-либо выводам.

Возвращаясь к апрельским дням 1859 года, следует отметить, что тревожные ожидания Кавура с момента получения австрийского ультиматума и ответа на него никуда не исчезли. Он опасался немедленного вторжения императорских войск в Пьемонт, которое так эффективно использовал в свое время фельдмаршал Радецкий. Однако Дьюлаи не выучил уроки своего командира, и обеспокоенность 27 апреля, на следующие сутки, сменилась более приятными чувствами, когда выяснилось, что австрийская армия так и не подала признаков жизни.

При этом Кавур ощущал неуверенность, связанную с тем, что Англия продолжала плести миротворческие козни. С учетом этого он срочно послал послу во Франции Вильямарине телеграмму следующего содержания: «Австрийцы не двинулись. За этим скрывается некая английская интрига. Опубликуйте ультиматум Буоля и мой ответ»[415].

Окончательно все вздохнули с облегчением ранним утром 29 апреля, когда появилась информация, что императорские войска под началом Дьюлаи начали пересекать границу, а через два дня армия принца Шварценберга переправилась через реку Тичино у Павии. Начиналась новая война с Австрийской империей, которая войдет в историю как Вторая война за объединение Италии.

* * *

Не вдаваясь в подробности хода всей кампании 1859 года, отметим наиболее важные моменты.

Союзники (прежде всего французы), в отличие от австрийцев, провели более тщательную подготовку к предстоящей борьбе. С начала года большая группа французских специалистов под руководством генерала Ньеля усиленно работала над планом будущей войны. С этой целью они изучили театр военных действий и возможности для оперативной переброски войск и грузов из Франции. В итоге мобильность у французов оказалась выше, чем у австрийцев. Через Сузу и порт Геную практически сразу стали поступать войска, техника и припасы.

В начальной фазе войны австрийцы явно недооценили возможности железных дорог и водного транспорта. При этом Австрийская империя уступала в протяженности и разветвленности шоссейных и железнодорожных путей как Франции, так и Пьемонту. Кроме того, на стадии развертывания французской армии австрийское командование легкомысленно не использовало фактор внезапности и возможности быстрого наступления на Пьемонт. Задержка австрийцев дала время пьемонтцам укрепиться, а французам сосредоточиться в Сардинии. При этом исследователями войны 1859 года отмечается, что в конце апреля — начале мая шли сильные дожди, что повлияло на скорость австрийского развертывания. Однако погодный фактор не был ключевым в задержке австрийского наступления.