Граф Кавур. Человек, который создал Италию

В тот момент, когда после объявления результатов голосования депутаты дружно повскакивали со своих мест и разразились криками «Да здравствует король!» и «Да здравствует Италия!», Кавур получил записку от своих помощников, в которой говорилось, что австрийские представители прибыли на железнодорожный вокзал Турина. Кавур поспешил из зала заседания парламента и, увидев в холле одного из друзей, негромко сказал: «Я покидаю заседание последней пьемонтской палаты. Следующей будет — Королевства Италия!»[402]

Выйдя из палаццо Кариньяно и отправившись в Министерство иностранных дел, Камилло ди Кавур сделал первые шаги по прямой дороге, ведущей к триумфу.

Глава 13. Война с Австрийской империей. Отставка

«Alea jacta est!»[403]

Кавур, 1859

В семнадцать часов пятнадцать минут 23 апреля 1859 года в Министерстве иностранных дел Пьемонта Кавур принял австрийского специального посланника барона Эрнста Келлерсперга в сопровождении прусского посла в Турине и представителя Мальтийского ордена (напомним, что в условиях отсутствия дипломатических отношений между двумя странами контакты осуществлялись через третьи страны).

В ходе всей встречи премьер-министр Пьемонта был вежлив и любезен. После обмена приличествующими в таких случаях дипломатическими формулами вежливости Кавур выслушал австрийского представителя, который сообщил, что уполномочен имперским правительством вручить правительству Сардинского королевства соответствующий ультиматум. В переданном документе перечислялись претензии Австрийской империи к соседнему государству и на основе этого содержалось требование в течение трех дней начать отвод пьемонтских войск от границы Ломбардо-Венецианского королевства и их разоружение. В противном случае вся ответственность ложилась на Пьемонт, а имперское правительство было готово применить любые меры вплоть до начала боевых действий.

Прочитав ультиматум, Кавур вынул часы и, посмотрев на время (семнадцать часов тридцать минут[404]), спокойно ответил барону: «Через три дня в этот же час вы получите мой ответ»[405]. Глава правительства Пьемонта ждал этого события очень долго и сумел к нему подготовиться. Ничего более приятного и желанного в данный момент жизни он не мог себе и пожелать. Через несколько часов текст австрийского ультиматума был отправлен по телеграфу в Париж. В тот же вечер, 23 апреля, Наполеон III ознакомился с этим документом[406]. Все сомнения были отброшены, и как позднее императрица Евгения призналась своему другу Просперу Мериме: «У нас хорошее дело, у нас отличная армия, и он (Наполеон III. — А. Б.) полон уверенности и энергии. Ожидания последних трех месяцев повлияли на его здоровье и настроение. Теперь же он счастлив так же, как и я»[407]. Император отдал приказ своей армии немедленно покинуть места постоянной дислокации и отправляться в Сардинское королевство.

25 апреля 1859 года французский посол в Вене довел до сведения австрийского имперского правительства, что если Австрия перейдет границу союзной Сардинии, то это будет воспринято в Париже как объявление войны Франции[408].

Тем временем в означенный час 26 апреля 1859 года Кавур вручил Келлерспергу ответ Пьемонта на австрийский ультиматум, в котором Турин отвергал все обвинения и отказался выполнять австрийские требования. После того как австриец взял документ, Кавур дружелюбным тоном добавил: «Я надеюсь, барон, что мы снова встретимся при более счастливых обстоятельствах»[409]. Когда Келлерсперг покинул Министерство иностранных дел, Кавур с улыбкой сказал своим друзьям, с тревогой ожидавшим его в приемной: «Жребий брошен. Мы творим историю. Давайте же поужинаем»[410].

В реальности ни 26, ни 27, ни 28 апреля 1859 года выстрелы не прозвучали, и шансы сохранить мир оставались. Великобритания сделала последнее усилие по достижению согласия, предложив посредничество между Францией и Австрией. К тому же к британцам присоединились Пруссия и Россия. Все три великие державы осудили ультиматум Вены. Они обратились и к Франции. Французы потребовали, чтобы Австрия отказалась от особых договоров с малыми итальянскими государствами, вывела войска с левого берега реки По, эвакуировала гарнизоны Комаккьо, Феррары, Пьяченцы и дала согласие на разоружение одновременно с Францией и Пьемонтом. Таким образом, французы ловко показали всему миру, что готовы на дальнейшие переговоры, но при условии возвращения Вены ко всем мирным предложениям, ранее ею отвергнутым.

Однако для всех, кто желал сохранить баланс сил в Европе, неприятным фактом оказалась победа в Вене сторонников решительных действий. «В ответ Буоль, — утверждает Тейер, — подготовил манифест об объявлении войны, который император подписал 28 апреля. В нем звучал призыв к Германии, а также ко всем подданным Австрийской империи силой поддержать справедливость требований Австрии»[411]. Судя по всему, в Вене не сомневались, что Германский союз поднимется наравне с Австрией на борьбу с врагами.