Граф Кавур. Человек, который создал Италию

Через несколько дней, 18 сентября 1860 года, у небольшого селения Кастельфидардо встретились войска Ламорисьера и Чальдини. Французский генерал располагал 5 тысячами пехоты, 500 кавалеристами и 12 орудиями. Ему противостояли сардинцы в количестве около 14 тысяч пехоты, 1 тысячи кавалерии при 24 орудиях. Несколько часов папские солдаты храбро сражались с превосходившими силами сардинцев, но, когда к полю боя подошли основные силы 4-го корпуса, вопрос о победителе был предрешен. С остатками своих войск Ламорисьер отступил под защиту стен Анконы. В сражении при Кастельфидардо папские войска потеряли 88 убитыми, 400 ранеными и 600 пленными, а сардинцы — больше 60 убитыми и около 200 ранеными[514]. Ламорисьер лишился трех орудий и полкового знамени.

В отличие от подавлявшего большинства папских городов, Анкона была укреплена и успешно оборонялась. За несколько дней пьемонтцы осуществили полную блокировку портового города и приступили к осаде. Фанти, с учетом новостей об успехах Гарибальди на юге, поставил задачу своим войскам в возможно сжатые сроки захватить Анкону. С этой целью сардинцы приступили к мощному артиллерийскому обстрелу города, как с суши, так и с моря при помощи подошедших кораблей. Несколько раз сардинцы бросались на штурм. Защитники держались храбро, но силы были слишком неравными. После очередного обстрела появились значительные разрушения городских укреплений, и 29 сентября 1860 года Ламорисьер и 7 тысяч его солдат подняли белый флаг. Папская армия перестала существовать, а Умбрия и Марке оказались полностью в руках сардинцев.

* * *

Международная реакция на события в Папской области оказалась весьма жесткой. Наполеон III был в Алжире, когда стало известно о сражении при Кастельфидардо и разгроме папской армии. Французов-католиков, роялистов и консерваторов возмутили события, связанные с вторжением сардинцев в Папское государство, и последующая «ампутация» территории владений понтифика. К этому добавилась горечь от крушения королевства Франциска II и торжества Гарибальди.

Правительство Франции выразило протест Пьемонту и 12 сентября отозвало посла из Турина. Наполеон III, прервав визит в Алжир, срочно прибыл в Париж. Уже через несколько часов он встретился с сардинским посланником Нигрой и выразил свое глубокое разочарование действиями Пьемонта. По мнению императора, Кавур обманул его, поскольку сардинцы вторглись в Папскую область прежде, чем туда вошли отряды Гарибальди. Пьемонтцы оккупировали Умбрию и Марке, а оставшаяся под властью Пия IX территория держалась только на штыках французских солдат. Ситуация складывалась чрезвычайно серьезная, и необходимо было любой ценой избежать столкновения между французами и сардинцами.

В конце сентября 1860 года Наполеон III послал в Рим подкрепления[515]. Общая численность французских войск под командованием генерала Шарля Гойона, расквартированных в Риме и окрестностях, достигла 20 тысяч человек.

1 октября 1860 года Нигра покинул Париж. Он подробно информировал Кавура о своей беседе с Наполеоном III, но подчеркнул, что лично к нему император и императрица были добры, а на прощание Наполеон III сказал, что надеется вскоре снова увидеть его[516].

Весьма резкую и негативную оценку событиям высказала Россия. Александр II видел во Франции покровительницу Пьемонта, который развернул революцию на Апеннинском полуострове. Российский двор шокировали поход Гарибальди на юг, падение Неаполя и благостное согласие с этим Сардинии. Крушение Королевства обеих Сицилий и вторжение в папские владения стали последней каплей, переполнившей терпение официального Петербурга.

«Когда же сардинские войска без объявления войны вступили в церковную область и граф Кавур объявил во всеуслышание о намерении присоединить Неаполитанское королевство к Сардинии, — пишет Татищев, — русская миссия была, по высочайшему повелению, немедленно отозвана из Турина. „Поступки сардинского правительства, — писал по этому поводу князь Горчаков, — не позволяют нам больше считать его безучастным в движении, охватившем полуостров. Оно само приняло ответственность за него и поставило себя в вопиющее противоречие с началами народного права. Выставляемая им необходимость бороться с анархией не может служить ему оправданием, коль скоро оно воздвигает преграды революции, дабы воспринять ее наследство, а не для того, чтобы остановить ее ход или исправить ее бесчинства. Подобные предлоги не могут быть допущены. Здесь речь идет не об итальянском вопросе, а об интересе, общем для всех правительств, о вечных законах, без чего никакой общественный порядок, никакой мир, никакая безопасность не могут существовать в Европе. Государь император не считает возможным оставлять больше свою миссию свидетельницей поступков, осуждаемых его совестью и убеждениями“»[517]. Вслед за Россией дипломатические отношения с Пьемонтом разорвали Испания, Португалия, Пруссия и Бавария.