Граф Луканор

— Сеньор граф Луканор, — сказал Патронио, — Саладин был вавилонский султан. При нем всегда была большая свита. Однажды он не захотел поместиться вместе со всеми и потому отправился на ночлег в дом одного рыцаря. Когда рыцарь увидел своего достопочтенного господина у себя дома, он принял его как только мог лучше. И сам он, и жена, и сыновья, и дочери служили Саладину как только умели. Дьявол, который всегда старается соблазнить человека, зажег в Саладине грешное желание: забыв о том, чего не следовало бы забывать, султан загорелся любовью к жене рыцаря. Любовь его приняла такие размеры, что он стал советоваться с одним своим злонамеренным советником, как бы достичь исполнения желания. А вы должны знать, что нужно всегда молить господа, дабы он охранил сердце господина от дурных желаний, ибо если дурное желание в сердце господина явится, всегда найдутся у него в этом дурном деле советники и помощники. Так произошло и с Саладином: тотчас же нашелся человек, который дал ему совет, как исполнить желание. Злой советник сказал Саладину, что нужно послать за мужем той женщины, поставить его в голове большого отряда и отправить воевать в далекую землю: рыцарь уедет, а султану легко будет в его отсутствие добиться желаемого. Совет Саладину понравился, он его исполнил. Рыцарь отправился на военную службу в полной уверенности, что дела идут отлично, что он пользуется полным расположением своего господина. Саладин между тем поспешил в дом рыцаря. Жена, узнав о приходе Саладина, который так почтил ее мужа, приняла султана очень любезно и оказала ему особое внимание. После обеда Саладин пошел в свою комнату и послал за женою рыцаря. Та, не имея ни малейших подозрений, немедленно явилась. Тогда Саладин открыл ей свою любовь. Но она сделала вид, что не понимает султана, осыпала его благословениями, сказала, что будет молить бога о продлении его жизни, и не только потому, что он ее государь, но и в благодарность за милости, которые он оказывает мужу и ей самой. Тогда Саладин сказал ей, что за такие разумные речи он любит ее больше всех женщин мира. Она продолжала делать вид, что не понимает султана, и еще больше благодарила его. Что еще медлить? Саладин сказал ей, какой любовью он ее любит. Добрая женщина, которая была не только добра, но и очень умна, так ответила Саладину: «Господин, я только слабая женщина, но отлично знаю, что любовь не во власти человека, что он сам во власти любви. Вы говорите, что горячо меня любите. Может быть, это и правда, но не менее правда и то, что, когда мужчины увлекутся женщиной, особенно если это знатные сеньоры, они на словах готовы сделать для нее все, что она захочет. А потом, когда добьются своего, когда обесчестят и опозорят женщину, они ни в грош ее не ставят и спокойно бросают ее. Вот я и боюсь, как бы со мной не случилось подобное». Саладин начал ее разуверять, стал говорить, что исполнит все ее желания, что плохо ей не будет ни в каком случае. Тогда добрая женщина ответила султану, что исполнит его просьбу, если только он наперед даст клятву, что выполнит одно ее желание. Саладин сказал жене рыцаря, что боится, как бы она не попросила его не заводить больше речей о своей любви. Но женщина ответила султану, что будет просить только об исполнимом. Саладин дал ей обещание. Тогда жена рыцаря поцеловала султану руку и ногу и открыла ему свое желание: пусть он скажет, какое есть лучшее качество в человеке, которое можно было бы считать матерью и главой всех прочих достоинств. Выслушав вопрос женщины, султан сильно задумался и не знал, что ей ответить. Но так как он дал слово не трогать ее, не чинить ей насилия, пока не исполнит своего обещания, он сказал, что подумает. Добрая женщина, со своей стороны, сказала, что готова удовлетворить его желание, как только получит ответ на свой вопрос. На этом они и разошлись. Саладин отправился к своим приближенным, созвал всех своих мудрецов и повторил им вопрос женщины. Одни сказали ему, что самое лучшее качество в человеке — добрая душа. Другие сказали, что это так, но для этого мира не годится: в этом мире с одной доброй душой не проживешь. Некоторые говорили, что лучшее качество в человеке — верность. Им возражали, что верность — вещь хорошая, но что верный человек может быть трусом, скупцом, увальнем и невежей, так что с одной верностью далеко не уедешь. Так они судили да рядили и никак не могли дать Саладину подходящего ответа. Не только приближенные и мудрецы, но никто во всем царстве не сумел ответить Саладину. Тогда он взял с собою двух жонглеров, для того чтобы труднее было угадать, кто он такой и отправился с ними в путь. Тайно от всех переехал он через море и прибыл в столицу папы, куда собираются все христиане. Он задал там свой вопрос, но согласного ответа не получил. Потом он объехал все королевские дворы, начиная с французского, и повсюду повторилась та же история. В таких странствованиях прошло у него очень много времени, и султан сам был не рад, что принялся за это дело. Он упорствовал в своем предприятии не только из-за любви к женщине, но еще и потому, что, будучи человеком разумным, он считал позором не довести до конца начатого дела. Ибо, несомненно, большой стыд и позор бросить начатое дело, и не столько потому, что оно плохое или грешное, сколько по собственному малодушию и лености. Вот почему Саладин упорно добивался ответа на вопрос женщины. Однажды, странствуя вместе со своими жонглерами, он встретил рыцаря, возвращавшегося с охоты, на которой тот затравил оленя. Этот рыцарь недавно женился; еще жив был его старый отец, которого считали лучшим рыцарем во всей этой земле. От глубокой старости он ничего не видел и никогда не выходил из дому, но, невзирая на старость, сохранил ясный разум. Молодой рыцарь был в отличном расположении духа и потому весело спросил у наших путников, что они за люди и из каких краев. Путники ответили ему, что они жонглеры. Услышав их слова, рыцарь очень обрадовался и сказал, что он только что потешил себя охотой, а теперь просит их довершить это удовольствие — отправиться с ним домой и развлечь его по обычаю жонглеров. Но те ответили, что они очень торопятся и что, желая узнать одну вещь, они давно уже покинули свою землю и до сих пор, к сожалению, ничего еще не узнали, и так как им следует спешить в свои края, они не могут к нему пойти. Тогда молодой рыцарь стал настойчиво расспрашивать, про какую такую вещь они говорят, и они объяснили ему под конец, в чем дело. Рыцарь, выслушав их, сказал, что если им не даст ответа его отец, то в таком случае ни один человек на свете им этого объяснить не сумеет. Когда Саладин, которого рыцарь тоже счел за жонглера, услышал эти слова, он очень обрадовался и вместе со своими спутниками последовал за рыцарем. По приезде в отцовский дом молодой человек сказал, что он хорошо повеселился, отлично поохотился и особенно доволен тем, что привез с собою жонглеров. Он сообщил отцу, что они хотят узнать одну вещь, и попросил старика сделать ему удовольствие и сказать, что он об этом думает. До сих пор, прибавил он, жонглеры не нашли никого, кто дал бы им подходящий ответ. Старый рыцарь, выслушав речь сына, сразу же догадался, что вопрос задает совсем не жонглер, и объявил сыну, что после обеда он даст свой ответ. Молодой человек, считавший Саладина жонглером, передал ему слова отца. Саладин очень обрадовался и не знал, как ему убить время до обеда. Когда по окончании еды со стола убрали скатерть и жонглеры позабавили всех своим искусством, старый рыцарь сказал, что ему известно об их странствованиях по белу свету и о том, что до сих пор никто не дал им подходящего ответа. Пусть они зададут ему свой вопрос: возможно, что он сумеет ответить. Тогда Саладин, которого все считали жонглером, объяснил, что вопрос был следующий: какое свойство наилучшее в человеке, то есть какое свойство можно счесть матерью и главою всех прочих добродетелей. Когда старый рыцарь услышал этот вопрос, он сразу же понял, в чем дело, и догадался по вопросу, что перед ним был Саладин, ибо он много лет прожил при его дворе и получил от султана немало милостей. Он сказал Саладину: «Друг, прежде всего я должен сказать, что, поистине, вплоть до сегодняшнего дня никогда еще такой жонглер, как вы, не входил ко мне в дом. Знайте также, что если бы я захотел быть вполне справедливым, я должен был бы открыть, как много добра вы сделали мне в свое время. Но сейчас об этом я не скажу ни слова; я лучше поговорю с вами об этом втайне, так, чтобы никто не узнал о ваших делах, а что касается вашего вопроса, то вот как я вам отвечу: самое лучшее свойство в человеке, мать и глава всех прочих добродетелей — это стыдливость, ибо для того, чтобы не оскорбить ее, человек готов принять даже смерть, — а ведь смерть есть самое великое несчастье, — то есть готов отказаться от того, что ему милее всего на свете. Итак, стыдливость есть начало и конец всех добродетелей, а бесстыдство есть порождение всех пороков». Когда Саладин выслушал ответ старого рыцаря, он согласился, что это — истинная правда. Получив ответ на свой вопрос, он очень обрадовался и распрощался с рыцарем и его сыном, гостем которых он был. Перед отъездом султан переговорил со стариком, и тот ему открыл, что он сразу узнал в нем Саладина, который когда-то оказал ему много милостей. Старый рыцарь и его сын почтили Саладина наипримернейшим образом, и так, что тайна его осталась неразглашенной. Наконец Саладин решил вернуться домой. Когда он прибыл в свои земли, все подданные весьма обрадовались его возвращению. По окончании веселья и празднеств Саладин отправился в дом доброй женщины, которая некогда задала ему свой вопрос. Узнав о том, что в ее жилище пожаловал Саладин, она приняла его очень хорошо и почтила султана как только могла. После обеда Саладин удалился в свою комнату и послал за доброй женщиной. Она явилась. Тогда Саладин сказал, что он много потрудился, желая получить точный ответ на ее вопрос, что ответ этот он нашел и теперь дело только за ней, ибо она должна исполнить свое обещание, подобно тому как он исполнил свое. Тогда она попросила султана сказать ей ответ, и если у султана есть уверенность, что ответ этот настоящий, она исполнит свое обещание. Саладин согласился исполнить ее просьбу, повторил ей ответ и сказал, что самое лучшее свойство человека, мать и глава всех прочих добродетелей, есть стыдливость. Выслушав слова Саладина, женщина очень обрадовалась и сказала: «Сеньор, я вижу, что вы говорите истинную правду и что вы исполнили свое обещание. Теперь прошу вас ответить мне еще на один вопрос: скажите по совести, как подобает султану, — есть ли в мире человек лучше, чем вы?» Саладин заметил, что хотя ему стыдно отвечать на такой вопрос, но, говоря по совести, как и подобает султану, он все же ответит ей, что, по его мнению, он — самый лучший человек в мире. Добрая женщина, услышав эти слова, пала к ногам султана и, заливаясь слезами, сказала ему: «Сеньор, вы сказали сейчас две великие истины: во-первых, что вы самый лучший человек в мире, и, во-вторых, что стыдливость — самое лучшее качество в человеке. Итак, сеньор, признав себя лучшим человеком в мире, вы обязаны также обладать наилучшим качеством человека, то есть стыдливостью, и тем самым устыдиться речей, которые вы мне говорите». Когда султан выслушал эти умные слова, когда он понял, что женщина своим умом и добродетелью удержала его от великого греха, он от всего сердца возблагодарил господа. И хотя прежде он любил эту женщину другою любовью, он полюбил ее теперь любовью истинной и честной, какую добрый государь должен питать ко всем своим подданным. Он послал за мужем женщины, всенародно почтил его и оказал ему великие милости, так что не только муж и жена, но и все потомки их могли жить в великом довольстве и счастье. И все это случилось из-за добродетели женщины, из-за того, что она сумела доказать, что наилучшее свойство в человеке, мать и глава всех прочих добродетелей, есть стыдливость.