Графиня Грандвелл (СИ)

И когда толпа расступилась, пропуская идущего тяжёлой поступью Ульвара, люди Орма вздрогнули и побледнели. Вот и явилось возмездие, облачённое в плоть…

— Пощади, Ульвар! — взревел с мольбой один из них, пришедший из земель Данелага в Рендлшир. Конунг узнал его, как и остальных. Ранее он присылал этим людям в посёлки зерно, чтоб те не голодали… но конунг их не слышал сейчас. Все предатели должны быть мертвы. Глаза Ульвара застилала мутно-красная пелена безумной и безграничной ярости, которая словно огненный столб поднималась из глубин его души, намереваясь снести и очистить всё вокруг, окропив землю кровью тех, кто предал…

Их подводили по одному к широкому деревянному пню, со связанными за спиной руками. Кровавую расправу помогали чинить освобождённые из подземелья пленники, удерживая и прижимая к земле молящих о пощаде и отчаянно орущих людей. А Ульвар хладнокровно рубил им головы, обагряя себя брызгами крови предателей… Нет, сейчас перед взором присутствующих предстал не тот хозяйственный и терпеливый собственник, а озверевший от крови и жажды мести хищник. Ведь по своей натуре он был всегда максималистом, коль любить, так сильно, отдавая себя без остатка, а коль ненавидеть, так уничтожать и рубить врага до последнего его вздоха, не взирая на мольбы о пощаде.

Бродди был определённо прав, когда сказал тогда, в роще, что это Рождество будет кровавым…

— Найдите эту змею Малинду и её псину Эббу, — прошипела Гудрун, обращаясь к бледным от страха слугам. Не всем удалось бежать с территории крепости, оставшимся пришлось обслуживать людей Орма, которые безжалостно насиловали попавшихся на глаза служанок. Ведь многие ранее сетовали, что графство во власти язычников и тихо ненавидели Ульвара и Гудрун, но сейчас все были необычайно рады появлению рыжеволосой хозяйки. Молодая кухарка и вовсе при встрече бросилась ей в ноги, разрыдавшись, словно явилась сама Пресвятая Дева-Спасительница…

— Её Сиятельство заперлась в своей спальне! — доложил запыхавшийся юноша-слуга Гудрун. — Дверь не можем отворить… Что делать прикажете?

Ульвар с сестрой поднимались по винтовой лестнице, ведущей к покоям Малинды.

— Позволь мне убить эту гадюку, брат! — рявкнула по пути Гудрун, сжимая рукоять своего острого клинка. — Я её искромсаю, гадину этакую! Сколько же зла сотворила!

— Это моё дело, сестра, — тихо и хрипло ответил Ульвар. — Расправу мне чинить.

Деревянную, окованную железом дверь всё же удалось выломать и когда та с грохотом отворилась, вошедшие брат и сестра замерли на месте. На мягком ложе неподвижно лежала бледная графиня, напоминающая восковую статую.

— Тётя Гудрун! Отец! — взвизгнула малышка Сири, с ужасом взирая на измождённого и залитого потёками крови мужчину в изодранной одежде. — Где вы были? Что случилось? Враги напали? А мама сказала, что хочет поспать… Она спит…

— Девочка моя… — лишь прошептала ошеломлённая Гудрун, крепко прижимая к себе испуганную Сири. — Твоя мама будет долго спать…

— Она мертва… — тихо прошептал Ульвар, скорее сам себе. — Гудрун, забери пока мою дочь из опочивальни…

Госпожа Гаррад без лишних слов поспешно взяла девочку на руки, крепко прижав к себе и вышла из комнаты в коридор замка.

— Пошли, моя маленькая, на кухню… Тётка Гудрун прикажет, чтоб тебя покормили, ведь давно небось ела? — бормотала женщина заботливо. — Теперь тётка о тебе позаботится, более никогда не оставит…

Ульвар молча и неподвижно стоял среди опочивальни, где они с супругой-графиней не раз предавались пылкой и жаркой любви. А ведь это была лишь иллюзия… для неё всё это ничего не значило… более того, Малинда лелеяла ненависть в сердце, которую супруг так и не почувствовал, ведь был слеп. И сейчас она мертва… А ведь конунг любил эту женщину до безумия, до изнеможения… Он с чувством отчаянной злости и горечи сжал онемевшие пальцы в кулаки, запрокинув голову назад. Комнату огласил отчаянный рёв, словно ранили зверя… Только кровоточило не тело, а было гораздо больнее и мучительнее… Ведь рану можно зализать, она заживёт, а вот что делать, когда кровоточит и страдает от боли душа?

Глава 22

Деревянная уютная церквушка на территории крепости Грандвелл не смогла вместить в себе всех прихожан, посему многие присутствующие на богослужении люди толпились прямо на площади. Всё ночь монахи неустанно молились, закончился Великий Рождественский Пост и общее настроение среди людей царило праздничное и весьма оживлённое.

На кануне Рождества в крепость по распоряжению Джона съехались с окрестностей женщины с детьми в целях безопасности в случае нападения Орма. Ведь за каменными стенами всё же безопаснее, нежели в посёлках призамковой территории, куда враг в любом случае отправится мародёрствовать.